[Sabrie]

Long Live by truei on DeviantArt

@темы: Jareth, Фанарт, Labyrinth

---

Jennifer Connelly, photographed by Dusan Reljin for Vs. magazine, F/W 2016

[Sabrie]

&

@темы: Скриншоты и фотографии

---

[Пилар Тернера]

Название: Правда невозможная и невероятная
Автор: KaraRenee
Переводчики:  Пилар Тернера,  Wednesday_@ddams (на других сайтах - AXEL F)
Ссылка на оригинал: archiveofourown.org/works/4737485
Канон: "Шерлок BBC", "Лабиринт" (1986)
Персонажи: Шерлок/Джон, Джарет
Рейтинг: R
Жанр: AU/Romance/Adventure
Размер: миди
Статус: закончен
Саммари: Джон и Шерлок расследуют дело об исчезновении девушки-подростка и ее маленького брата. И неожиданно оказываются втянуты в невозможное приключение – к тому же невероятно сексуальное.
Предупреждение: AU, ООС
От переводчиков: Мы давно хотели перевести этот фик, и не из-за каких-то его особенных достоинств, а из любви к канонам «Шерлока» и «Лабиринта». Несмотря на грустные события января, мы не отказались от этой мысли, но читателей просим помнить, что это просто фик. У нас не было иных побуждений, кроме как порадовать поклонников обоих канонов и порадоваться самим. Этот фик – самая что ни на есть трава, чистая и незамутненная, но мы надеемся, что он может прийтись по вкусу любителям Шерлока, Джона и, конечно, Джарета.

Главы 1-4 - здесь
Главы 5-6 - здесь

Глава 7

Джон лежал на земле, ощущая вялость и сонливость. Зеленые и желтые кроны деревьев качались над ним, как занавески на ветру. Феи пролетали совсем рядом, и Джону казалось, что он слышит их смех. Он хотел прогнать их прочь, но не смог пошевелить и пальцем. Тело было тяжелым, словно Джона накачали наркотиками. Наверно, так они с Шерлоком должны были ощущать себя, если бы находились под действием галлюциногенов. То чувство подъема, что вело его сквозь лабиринт, ушло бесследно. Феи даже не попытались укусить его. Они лишь хихикнули и улетели.

По крайней мере, теперь нимфы не будут его целовать.

Над его лицом парили пузыри. Джон изо всех сил постарался поднять руку, чтобы ухватить хотя бы один. Почувствовав прохладу и тяжесть под пальцами, Джон заставил себя сжать их. Поднес пузырь к лицу — при ближайшем рассмотрении тот оказался хрустальным шаром. Внутри клубились какие-то цветные завитки. Можно ли с помощью этого шара увидеть будущее? Цветные завитки то разъединялись, то вновь собирались вместе. Затем внутри шара появились крошечные фигурки людей. Джон поднес его поближе к глазам.

Он стоял на лестнице, а перед ним простирался бальный зал. Пол и стены были абсолютно белыми, свет от хрустальных люстр и толстых восковых свечей заливал все вокруг. Какие-то люстры висели ниже других. Некоторые почти касались Джона, когда он шел по залу, и ему приходилось отводить от лица жемчужные нити и граненые хрустальные бусины. Некоторые люстры Джон вынужден был обходить; они висели слишком низко, и воск от свечей капал на бусины, приклеивая их к полу и превращая в настоящие сталактиты.

Дамы в пышных платьях скользили по мраморному полу. Лица всех гостей закрывали маски — перья, рога, заостренные носы и черепа. Джон поднял руку и коснулся лица. На нем тоже была маска. Затем Джон обратил внимание на свои рукава. Они были алыми с белыми манжетами и пуговичками. В зеркале Джон поймал свое отражение. Да, на него смотрел капитан Уотсон. Его глаза закрывала золотистая маска. Алый фрак был в точности таким, какие носили в девятнадцатом веке — по крайней мере, в представлении Джона — золотые эполеты и кисточки, латунные пуговицы. Черные брюки сидели на Джоне в обтяжку — он повернулся, чтобы полюбоваться, как они подчеркивают бедра. На ногах блестели сапоги из глянцевой черной кожи. Каблуки щелкнули о мраморный пол.

Зазвучал вальс — довольно печальный мотив. Но возвышении стоял одинокий скрипач. Из-под его смычка лилась мелодия, в которой Джон признал Брамса. К скрипачу присоединился невидимый оркестр. Вальс для скрипки был одним из любимых произведений Джона. Шерлок играл ему иногда по ночам, когда они коротали время за бутылочкой вина.

Джон спускался по ступенькам, ощущая, что фрак несколько жмет ему в талии. Мимо него пронеслась пара — женщина в платье из серого мерцающего шифона и в маске с клювом, украшенной бледно-розовыми перьями, и мужчина в шелковой тунике с длинными рукавами, сером жилете и розовых брюках. Его маска была вычурной: клыки, обрамляющие смеющийся рот, и витые рога. Вслед за ними скользнули еще две женщины. Грудь одной из них плотно обтягивал кружевной лиф, а разрезы на темной юбке были такими высокими, что при каждом шаге обнажались бедра. На ее спутнице было надето платье цвета морской волны, больше напоминающее облако, усыпанное блестками.

С каждым шагом Джон все приближался к скрипачу. На том были заправленные в сапоги темно-синие брюки, обтягивающие во всех нужных местах. Рюши на белой рубашке украшала сапфировая брошь. Фрак скрипача был усыпан камнями — сапфирами и бриллиантами, которые казались Джону самыми что ни на есть настоящими, — и на темно-синей ткани заиграли отблески, когда музыкант поклонился. Темные кудри упали на маску, закрывающую глаза — черную, что делало его образ еще более загадочным. Воротник его фрака был поднят. На скулах мерцали блестки.

— Шерлок! — воскликнул Джон.

Тот продолжал играть вальс.

Пары кружили по залу, оттесняя Джона от Шерлока.

Сильная рука обхватила Джона за талию, заставляя повернуться.

Джарет крепче прижал его к себе, вынуждая двигаться в такт музыке.

Взгляд зеленых глаз обезоруживал. Брови выгибались вверх под странным углом, что еще больше подчеркивали тени для век холодного оттенка. В расширенных зрачках скрывалась глубина, в которую Джон боялся заглянуть. Светлые волосы были уложены в искусный начес и перемежались зелеными и синими прядями. Маски на Джарете не было. Его изумрудный шелковый фрак с высоким воротником был усыпан сверкающими драгоценными камнями — черными и зелеными. Верхние пуговицы черной шелковой рубашки были расстегнуты, обнажая бледную кожу и ту странную подвеску — треугольник с загнутыми хвостами.

— Твой партнер, — прошипел Джарет на ухо Джону, — каким-то образом раздобыл мою любимую одежду, — Джарет заставил Джона откинуться назад, хищно склонился над ним, а потом резко выпрямился, увлекая за собой. Они оказались лицом к лицу. Сладость горячего дыхания Джарета опьяняла. — А ведь я хотел выглядеть идеально — для вас, капитан Уотсон.

Джарет наклонил голову, запечатлевая на губах Джона легкий поцелуй. У розового блеска был привкус шампанского — Джон провел языком по губам Джарета, пробуя их на вкус.

Игра Шерлока на мгновение прервалась. Джон посмотрел в его сторону. Но нет, Шерлок оставался на своем месте на возвышении, продолжая играть.

— Он заколдован так, чтобы не сдвинуться с места. Он должен играть для нас. И смотреть на нас, — прошептал Джарет.

— Что такого мы будем делать, что он должен на нас смотреть? — Джон старался, чтобы его голос звучал уверенно, но вышло наоборот — в нем слышалось колебание. Неужели и он попал под чары короля гоблинов?

— Касаться друг друга, — рука Джарета скользнула вниз по спине Джона и остановилась чуть выше задницы.

— Танцевать, — и Джарет повел. Раз-два-три, раз-два-три, поворот, раз-два-три. Джон, у которого с трудом получилось станцевать вальс на собственной свадьбе, на этот раз легко поспевал за Джаретом. Их каблуки цокали по полу, пока Джон и Джарет скользили по залу. Танцующие пары со всех сторон окружили их.

— Поцелуй меня, — Джарет положил ладонь на затылок Джона. Его поцелуй оказался глубоким и страстным. Джон удивился, когда язык Джарета принялся исследовать его рот, но не смог оторваться от чужих губ. Привкус шампанского сводил его с ума.

Смычок соскользнул со струн. Танцоры рассмеялись и стали оглядываться на Шерлока. Тот явно сопротивлялся чарам, удерживающим его на месте, и указывал смычком на Джарета.

Джарет усмехнулся. Из-за слегка выступающих клыков его улыбка казалась немного вампирской. Со смехом он скрылся в толпе, оставив Джона в одиночестве.

Джон повернулся, чтобы посмотреть на Шерлока. Место на возвышении пустовало. Джон привстал на цыпочки, глядя поверх голов.

— Шерлок! — крикнул он.

Неожиданно Джона заключила в объятия неизвестно откуда взявшаяся рыжеволосая женщина. Ее роскошные локоны были украшены синими и желтыми перьями, несколько прядей падало на длинную белую шею. На груди покоился крошечный золотой кулон в форме птичьего черепа. Женщина положила руку на талию Джона и увлекла его в следующий вальс. Ярко-синяя ткань платья и изгиб ее бедер о чем-то напоминали Джону. Он внимательнее вгляделся в ее лицо, наполовину скрытое под маской, и голубые глаза, похожие на незабудки.

— Флора?

— Так приятно снова тебя увидеть, — она прикоснулась невесомым поцелуем к уголку его губ.

— Мне нужно найти Шерлока, — Джон попытался вывернуться из ее объятий.

Ее хватка стала сильнее.

— А, скрипача? Он очарователен. Играет прекрасно. Ну, не считая пары случаев, когда он пропустил несколько нот. И все же, — Флора вздохнула, — он один из фаворитов нашего короля.

— Почему ты так решила?

Флора теребила кисточки на его эполетах.

— Потому что на нем любимые фрак и рубашка короля. Что касается брюк, то… — ее пальцы погладили алую ткань. — Он первый мужчина, который получил к ним доступ, — она запрокинула голову, смеясь над своей шуткой.

— Почему ты так говоришь? — спросил Джон, стараясь, чтобы его голос звучал как можно обыденнее. Он перехватил инициативу и теперь вел в их паре.

— Обычно наш король предпочитает молодых леди. Девушек, которых еще нельзя назвать женщинами, — на сей раз в ее вздохе слышалась грусть. — Так что у женщины почти не остается шансов стать королевой.

Лавируя через толпу танцующих, Джон ни на секунду не отпускал Флору.

— Значит, ему нужен король?

От ее гортанного смеха кровь немедленно устремилась к члену.

— Дорогой, он и есть король.

Джон улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой.

— Я имею в виду, ему нужен человек, который будет править вместе с ним? Может, как принц-консорт? То есть, как супруг?

— Хм-м, — задумчиво промурлыкала Флора. — Я бы сказала, что ты больше в его вкусе.

Джон закрутил ее в танце, после чего она, задыхаясь, упала в его объятия.

— Как думаешь, у меня есть шанс?

Флора провела пальцем по его золотистой маске.

— Я думаю, ты можешь получить все. Что. Захочешь, — после каждого слова она прерывалась, целуя его.

Кончик языка Джона скользнул по ее нижней губе.

— Я хочу клубники.

Гортанный смех Флоры растворился в толпе — ее увлек другой танцор.

Джон оценивающе обвел взглядом зал. Дама в платье цвета морской волны кружилась рядом вместе со своей партнершей. Джон еще раз восхитился пышным бюстом последней. Из толпы донесся смех Флоры. Сейчас она танцевала с мужчиной, одетым в ярко-красный костюм — брюки обтягивали его ноги так плотно, что, казалось, были нарисованы прямо на мускулистых бедрах. Но в толпе Джон не смог разглядеть ни Джарета, ни Шерлока.

Он направился к столу в конце зала. Кувшин с пуншем так и манил. Джон сделал несколько глотков из хрустального кубка. Затем его взгляд упал на женщину, которая шла сквозь толпу, посмеиваясь и целуя каждого встречного в щеку. Вьющиеся каштановые волосы обрамляли ее лицо, а голову украшала корона из крошечных подсолнухов. Шифоновое платье медового цвета мерцало, словно было соткано из солнечных лучей. Лицо закрывала маска в виде черепа какого-то животного.

Джон начал пробираться сквозь толпу. Поравнявшись с женщиной, он заложил одну руку за спину и вежливо поклонился.

— Леди Хлорис, — он поцеловал протянутую руку. — Могу я пригласить вас на танец?

Ее смех звучал словно пение птиц.

— Цена за этот танец — поцелуй.

Джон поднял голову, расправил плечи и попытался сосредоточиться.

— Мадам, я знаю, что в прошлый раз вы наслаждались моими поцелуями не меньше, чем я вашими. И я счастлив отдать что смогу в обмен на танец с вами, — он слегка приподнял свою маску и подмигнул.

— Это ты! — радостно взвизгнула Хлорис и снова рассмеялась.

Джон улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой, а затем притянул к себе Хлорис, крепко прижимая ее пышную грудь к парче фрака. У мягких губ Хлорис был вкус миндаля. Джон оглянулся через плечо, а потом они с Хлорис слились с толпой, присоединяясь к следующему вальсу.

Джон оглядел толпу — не промелькнут ли где усыпанный драгоценными камнями фрак и светлые волосы, уложенные, как у рок-звезды. Хлорис не переставала то хихикать, то вздыхать, широко улыбаясь.

В углу зала на возвышении стоял белый трон. На троне восседал Джарет, закинув одну ногу на подлокотник. Его черные брюки и сапоги резко контрастировали с алебастровыми бархатными подушками. Темноволосые близняшки в масках-клювах небрежно расположились на полу у ног Джарета. На близняшках были черные корсеты, надетые поверх шелковых платьев с пышными рукавами. Кружева подъюбников выглядывали из-под многослойных шелковых юбок. На ногах у девушек красовались сапожки из серой телячьей кожи.

Взгляд Джарета был устремлен на возвышение. Шерлок снова был там, но на этот раз без скрипки. Он стоял совершенно неподвижно, глядя на короля гоблинов. Джон с партнершей двинулся в их направлении.

— Танцуй для меня, Шерлок, — приказал Джарет.

Шерлок расправил плечи и выдохнул. Вскинул голову, отбрасывая кудри с лица. Слегка согнул колени, изогнул руки и сделал пируэт. Близняшки у ног Джарета, кажется, не впечатлились. Шерлок легко поворачивался снова и снова, то отводя ногу назад, то вскидывая вверх руку, словно танцор из музыкальной шкатулки. Он остановился на кончиках пальцев и изящно опустился на обе стопы.

Джарет закатил глаза.

Джон был все ближе к возвышению. К ним навстречу шла Флора. Джон развернул Хлорис и попросту толкнул ее в объятия Флоры. Они тут же, смеясь, растворились в толпе. Джон лавировал между танцующими, стараясь уворачиваться от взмахов широких юбок.

Шерлок и Джарет словно соревновались, кто кого переглядит. Ни один из них не обращал внимания на Джона.

Невидимый оркестр заиграл Кумпарситу.

Джон взобрался на возвышение и оказался рядом с Шерлоком. Джарет вскочил со своего места; близняшки бросились в разные стороны, словно испуганные воробьи, и спрятались за спинку трона.

Даже сквозь маску было видно, как Шерлок приподнял бровь.

— Могу я пригласить тебя на танец? — спросил Джон, склонив голову.

— Ты умеешь танцевать танго, Джон?

— Да. Но только если ты поведешь.

Уголки губ Шерлока приподнялись в хитрой улыбке. Он притянул Джона ближе, правую руку положил ему на плечо, а левую — на спину.

— Положи руку мне на лопатку, — прошептал Шерлок. — Надеюсь, все получится.

— Только не отпускай меня, Шерлок, — нахлынувшие эмоции душили и мешали говорить.

Шерлок увлек его в круг танцующих у самого возвышения. Его бедра оказались прижаты к бедрам Джона. Сапфировая ткань фрака зацепилась за кисточку на его эполете. Если бы после того, как все закончилось, Джона спросили об этом танце, он не смог бы рассказать о том, как они двигались или как тело Шерлока подсказывало ему, что делать. Магия королевства гоблинов, иллюзия этого зала казались какими-то прекрасными и правильными рядом с Шерлоком. Шерлок положил левую руку на затылок Джона и заставил того откинуться назад. Рука Джона опиралась на правый локоть Шерлока. Джон чувствовал себя так, словно плывет по воздуху. Шерлок неожиданно склонился к нему, запечатлев поцелуй между пуговицами алого фрака.

— Хватит! — прошипел Джарет и направился к возвышению, бесцеремонно расталкивая танцоров на своем пути.

Шерлок смотрел сквозь золотистую маску, прямо в глаза Джона.

— С тобой все было хорошо?

— Да, — ответил Джон. — Да, конечно. А с тобой?

— Со мной тоже все было нормально. Правда, пришлось помаяться в девчачьей спальне, — Шерлок вздохнул. — Скука. В какой-то момент мне даже захотелось вернуться в Сербию.

Джон покачал головой и рассмеялся. Шерлок усмехнулся в ответ.

— У нас есть только один шанс, — краем глаза он видел, как Джарет подходит все ближе.

— Хорошо. Наши действия? Как будем выбираться?

Джарет был уже на расстоянии вытянутой руки. Он схватил Джона за полы фрака.

— Поцелуй меня, — Шерлок крепко держал его в объятиях.

— Что… — Джон почувствовал рывок сзади.

Шерлок обхватил ладонью его щеку.

— Поцелуй меня, Джон.

Их губы встретились.

В уши ударил звон разбитого стекла. Их с Шерлоком затянуло в какой-то белый водоворот, но они успели уловить разочарованное выражение на лице Джарета. Близняшки, прятавшиеся за спинкой трона, превратились в ворон. Кое-кто из танцующих обернулся огромной коричневой совой или яркой певчей птицей; слышались крики, а бальный зал вокруг тускнел и растворялся во тьме.

— Не отпускай меня, — Шерлок прижался губами к самому уху Джона.

Они падали. Под ногами больше не было мраморного пола. Вокруг не звучала музыка. Воздух был наполнен криками, звоном бьющегося стекла, хлопаньем крыльев и клекотом птиц. Джон закрыл глаза и уткнулся лицом в грудь Шерлока.

Несмотря на то, что Джон изо всех сил вцепился в Шерлока обеими руками, он ощутил, как тот ускользает из его хватки.

— Шерлок! — закричал Джон. Почувствовав, что приземлился на твердую землю, он открыл глаза и не увидел ничего, кроме нависшего над ним грозового неба. Он был один.

Глава 8

Джон думал, что при приземлении переломает себе все кости. Думал, что, наверное, умрет. Или, по крайней мере, покалечится настолько, что будет желать смерти.

Но он никак не ожидал обнаружить, что лежит на куче мусора. Джон осмотрел себя. Рубашка, брюки, ботинки — на нем снова была его одежда. Свитер, правда, подевался неизвестно куда. По ощущениям, сломанных костей или растянутых связок не наблюдалось. Джон огляделся вокруг. Повсюду были кучи мусора. На западе, где как раз садилось солнце, и на юге высились стены. Джон тяжело вздохнул. Наверное, он перепил пива с Лестрейдом, и каким-то образом его подобрал грузовик и оставил на свалке отходов. Он соскользнул вниз по куче, в любой момент ожидая увидеть белые грузовики с яркими надписями.

Уже подлетая к земле, он выставил вперед руку, чтобы удержаться в случае чего.

— Тьфу! Сейчас же слезь с моей спины!

Джон обернулся и посмотрел на кучу мусора, за которую только что пытался удержаться. Оказалось, что вся эта куча громоздится на спине старухи со свалявшимися немытыми седыми волосами и дряблой желтоватой кожей, изборожденной глубокими морщинами. Старуха выглядела так, словно была наспех вырезана из камня или старого пня. Во рту у нее торчал всего один зуб.

— Простите, я… эээ… вот дерьмо, — Джон протянул было руку, чтобы почесать голову, но посмотрел на ладонь, только что коснувшуюся спины старухи, и вместо этого вытер ее о штанину. Это точно не свалка отходов.

— Почему ты не смотришь, куда идешь? — рявкнула старуха.

— Я смотрел, правда, — Джон наклонил голову набок. — Сожалею, что так вышло, мэм. Вы не подскажете, где я нахожусь?

Та хмыкнула.

— Как ты можешь смотреть, куда идешь, если куда идешь, ты сам не знаешь?

— Я… — Джон забыл о запачканной руке и провел ею по волосам. — Я не знаю, где нахожусь. Наверное, я был с Грегом. Вы не подскажете, как мне добраться до дома? Совершенно не представляю, куда меня занесло. И мне правда неловко. Если бы вы могли просто…

Старуха прищурилась, глядя на него одним глазом.

— Мне нужно вернуться домой на Бейкер-стрит.

Старуха кивнула, переваливаясь под тяжестью барахла.

— Сюда, дорогой.

Она повернула ручку рассохшейся двери, которая выглядела так, словно едва держится на ржавых петлях.

Джон толкнул ветхую дверь — и ступил в гостиную на Бейкер-стрит. Когда дверь за ним закрылась, — изнутри она была такой же, как на Бейкер-стрит — Джон обернулся. В камине уютно потрескивал огонь. На полу лежал привычный красный ковер. Кресло Джона и круглый столик рядом выглядели так, словно Джон только что встал со своего места. Скрипка Шерлока лежала на его зеленом кожаном кресле. Джон посмотрел направо. Желтый смайлик с отверстиями от пуль по-прежнему красовался над диваном.

Из кухни вышел Шерлок, держа в руке блюдце с чашкой чая. На нем был темный халат поверх домашних брюк и мятой серой футболки.

— О, привет, Джон. Где-то час назад я попросил тебя принести мне чаю, но ты не отозвался, — он взглянул на свою чашку. — Минут десять назад тебя здесь еще не было. Так что я заварил чай только для себя, — Шерлок сделал глоток. — Но чайник еще не остыл, так что ты вполне можешь налить и себе чашечку, — его глаза сузились. — На тебе нет ни свитера, ни пальто. На дворе ноябрь, Джон. С тобой все в порядке?

— Поставь на минутку, — Джон кивнул на чашку с блюдцем.

Шерлок пристроил их на круглый столик.

— В чем дело, Джон?

Джон подошел ближе и прижал Шерлока к стене, губы сложились в лукавую улыбку.

— Что ты делаешь? — голос Шерлока слегка задрожал.

— То, что должен был сделать уже давно, — Джон вдохнул аромат кожи Шерлока. Провел носом по его шее, по подбородку. — Ты не против?

Шерлок улыбнулся, и в этой улыбке смущение мешалось с удовлетворением.

— Конечно нет.

— Назови мое имя, — Джон замер в полудюйме от его губ.

— Джон…

— М-м-м, мне нравится, когда ты зовешь меня по имени.

— Поцелуй меня.

Губы Шерлока были сладкими, на вкус как чай с молоком. Отросшая щетина царапала кожу Джона. Ему не нравилась гладкая женская кожа. И никогда не нравился вкус Мэри — помада и кофе. От поцелуев Шерлока по телу будто проходили электрические разряды; Джон чувствовал, как жар опаляет его. Почему раньше они не делали этого каждый день?

Джон отстранился, застыв напротив Шерлока.

— Прости.

— За что? — нахмурился Шерлок.

— За то, что не поцеловал тебя раньше.

Губы Шерлока изогнулись в улыбке.

— Тогда поцелуй меня еще раз, и давай наверстаем упущенное.

Джон приник к его губам.

— Для меня это не просто поцелуй, Шерлок. Это нечто совершенно особенное. Я испытываю к тебе... чувства. А это идет вразрез с чистым холодным разумом, который ты ценишь превыше всего.

Шерлок фыркнул.

— Используешь мои слова против меня же?

— М-м-м, — промычал Джон, уткнувшись ему в шею.

— Тогда я скажу тебе, что не только восхищался тобой, но и завидовал твоему счастью с Мэри.

— По-настоящему счастлив я был только с тобой.

— Ты по-прежнему самый смелый, добрый и мудрый человек из всех, кого я когда-либо знал, — Джон прервал его поцелуем. Шерлок обхватил лицо Джона ладонями и посмотрел ему в глаза. — Я говорю это сейчас и буду повторять всегда, и я никогда тебя не разочарую. И, если ты останешься со мной, у меня впереди будет целая жизнь, чтобы доказать это.

— Я бы этого хотел. Очень.

Шерлок по-прежнему держал лицо Джона в ладонях. Его зрачки расширились, брови слегка приподнялись, ноздри раздувались, а от его улыбки у Джона все переворачивалось внутри. Вдохнув запах Джона, Шерлок поцеловал его. Руки Шерлока занялись пуговицами на рубашке Джона, а тот, в свою очередь, стащил с Шерлока халат и бросил на пол. Шерлок дернул рубашку, забыв, что на манжетах тоже есть пуговицы. Одна из них оторвалась и просвистела мимо зеркала, чуть не разбив его. Усмехнувшись, Джон расстегнул манжету на другом рукаве. Наконец, избавившись от рубашек, Шерлок и Джон прижались голыми торсами друг к другу. Шерлок провел пальцами от пупка Джона к ключице и был вознагражден вздохом.

Пальцы Джона запутались в темных кудрях. На ощупь они были точь-в-точь такими мягкими, как он представлял. Он застонал, перебирая пальцами пряди. Шерлок обеими руками обхватил его за задницу и приподнял, прижимая его пах к своему налитому члену, скрытому тканью брюк.

— Я никогда… раньше… — пробормотал Джон.

— Знаю, — глаза Шерлока были широко раскрыты. — Мы не будем… пока, — он провел губами по уху Джона.

— Я хочу… — Джон потерся щекой о щеку Шерлока.

— Ты мне доверяешь, Джон? — прошептал Шерлок.

— Конечно.

— Позволь мне, — Шерлок наклонил голову, чтобы поцеловать его, а потом отстранился, стягивая брюки. Оказывается, он не носил белья. Шерлок стоял в отблесках пламени камина, совершенно обнаженный, и его возбужденный член задевал живот Джона.

— Ты потрясающий, — хрипло произнес Джон.

— Ты сказал это, когда мы впервые встретились, — Шерлок провел пальцем по бровям Джона, потом вниз, по щеке, проследил линию ключицы и коснулся плеча.

— Это правда. Но тогда я даже не представлял, какой ты потрясающий на самом деле, — Джон вздрогнул, когда кончики пальцев Шерлока слегка прошлись по внутренней стороне его руки.

— Хм-м, — самодовольно улыбнулся Шерлок. — Позволь тебе это доказать. Но сначала я хотел бы увидеть, так ли ты хорош, как я представлял себе, — Шерлок провел пальцем по груди Джона. Потом выжидательно взглянул на него, словно спрашивая разрешения. Проворные пальцы ловко расстегнули молнию брюк. Шерлок скользнул ладонями под брюки и трусы Джона, наслаждаясь ощущением нежной кожи.

Шерлок опустился на колени, медленно стягивая с Джона брюки. Прикосновения Шерлока и скольжение ткани по ставшей внезапно слишком чувствительной коже заставили Джона вздрогнуть и застонать. Прокладывая дорожку из поцелуев вниз по его животу, — до возбужденного члена он намеренно не дотрагивался — Шерлок коснулся губами левого бедра Джона. Светлые, больше похожие на пух волоски на ногах Джона встали дыбом.

Когда его брюки и трусы наконец оказались в районе лодыжек, Шерлок немного отстранился, позволяя Джону отпихнуть одежду в сторону, и бросил заинтересованный взгляд на его член.

— Приятно убедиться, что мои фантазии оказались реальностью. Ты великолепен, — он посмотрел на Джона из-под темных ресниц, и в его взгляде был вопрос.

— Да, — выдохнул Джон и протянул руку, побуждая Шерлока придвинуться ближе.

Улыбка Шерлока стала шире, вокруг глаз собрались морщинки. Он легонько провел языком по головке члена Джона, потом облизал, вырывая у Джона стон. Одна рука легла на обнаженные ягодицы, другую он запустил в светлые волосы в промежности Джона.

— Не думал, что ты их бреешь, — произнес Шерлок, облизывая его яйца.

Джон застонал громче и почувствовал, как предательски подгибаются колени.

— Так они становятся, — он сглотнул, — более чувствительными.

— М-м-м… я вижу, — Шерлок втянул бритую мошонку в рот, дразня языком чувствительные яйца.

Стоны Джона и его неразборчивое бормотание становились все громче. Шерлок вжался в него сильнее, принимая его почти на всю длину.

— Я не… — Джон рухнул на колени.

Шерлок отстранился, в его взгляде читалось беспокойство.

— Все в порядке? Я не слишком увлекся? Если ты не готов…

— Нет, ну что ты за идиот, — Джон подался вперед, обвивая ногой талию Шерлока. — Я просто больше не мог стоять. Из-за тебя.

— Ох, — он попытался улыбнуться, но Джон нетерпеливо поцеловал его.

Они расположились так, чтобы Джон оказался на коленях у Шерлока. Их возбужденные члены касались друг друга. Джон облизывал и покрывал поцелуями каждый дюйм кожи Шерлока, прокладывая дорожку от уха к шее. Обе руки Шерлока теперь сжимали задницу Джона. Он начал двигать бедрами, и то, как их члены терлись друг о друга, почти заставило Джона кончить.

— Шерлок… — выдохнул он. — Боже… я сейчас…

— Кончи для меня, Джон, — тот подался бедрами вперед, немного меняя угол. — Давай же.

— Я… — если Джон и хотел сказать что-то еще, то все слова растворились во вздохах и стонах. Уже на грани он почувствовал, как сперма Шерлока выплескивается ему на живот.

Они сидели на красном ковре на полу их квартиры, совершенно обнаженные, держа друг друга в объятиях. Джон ласково водил ладонью по спине Шерлока. Тот вздохнул ему в плечо.

— Надеюсь, сейчас ты вздохнул от счастья?

В ответ Джон услышал низкий смешок.

— Думаю, мы устроили здесь небольшой беспорядок. Я принесу нам что-нибудь, чем можно вытереться.

Джон высвободился из объятий Шерлока и посмотрел ему в лицо. Потом улыбнулся, поднял руку и коснулся острой скулы.

— Ты удивительный.

Шерлок поджал губы — весьма сексуально, по мнению Джона.

— Я еще даже не обнял тебя как следует.

Джон покраснел.

— Пойду, принесу что-нибудь.

Голый и запачканный липкой спермой, Джон отправился в ванную. Он обернулся посмотреть на Шерлока, который все еще сидел на ковре, скрестив ноги. Джон подумал, что привести ковер в божеский вид можно будет только с помощью пароочистителя. Шерлок выглядел как довольный кот, съевший канарейку. Джон подмигнул ему и повернул ручку двери.

Обнаженное тело обдало порывом холодного ветра. В нос ударил запах мусора и гниения. Та самая морщинистая старуха со свалки протиснулась через дверь. Она что-то бормотала, сгибаясь под тяжестью своей поклажи, среди которой были какие-то тюки и даже стулья.

— За этой дверью нет того, что тебе нужно. Нет вообще ничего.

Дверь с грохотом захлопнулась за ней.

— Шерлок? Шерлок! — его голос был полон паники. Джон оглянулся по сторонам, но в гостиной было пусто, только его одежда валялась на полу. Но разве мог Шерлок так быстро одеться и уйти?

— Шерлок!

— Что тут у нас? — прошамкала старуха, шаря по столу.

— Не трогайте эти вещи. Они наши с Шерлоком, — воскликнул Джон, надевая трусы. — Шерлок!!!

— Хм-м-м… — она перебирала папки с делами своими пальцами-сосисками, вытаскивала грязными ногтями фотографии с мест преступления.

— Сейчас же прекратите, — не успев застегнуть штаны, Джон ткнул в нее пальцем. — Шерлок! — снова крикнул он.

Конечно, теперь миссис Хадсон просто обязана подняться сюда, чтобы узнать, в чем дело. Но где же она?

— Ой, а это что? — спросила старуха, ударяя по клавишам ноутбука.

— Не трогайте, — Джон выхватил ноутбук из ее рук.

Старуха, словно издеваясь над ним, направилась к камину. Для того, чтобы достать череп, она оказалось слишком низенькой, хоть и все равно попыталась подпрыгнуть. К удивлению Джона, ни один из ее тюков при этом не соскользнул со спины. Старуха пожала плечами и захромала к креслу Джона.

— Так-так, что здесь у нас? — хрюкнув, она наклонилась и подняла с пола книгу.

Джон натянул рубашку, задумавшись на минуту, куда делся его свитер. Потом посмотрел на книгу в красной обложке в руках старухи.

Он схватил ее, не уверенный, что книга его — но почему-то он точно знал, что в их гостиной ей не место.

Сунув ноги в ботинки, Джон обратил внимание на золотистое тиснение на обложке. «Лабиринт».

— Вот дерьмо.

— Что такое, дорогой? — старуха приподняла бровь.

— Это… это было… — Джон боролся с воспоминаниями о себе и Шерлоке, обнаженных, на этом ковре. — Черт возьми. Это все случилось не на самом деле! Это был не настоящий Шерлок Холмс.

Стены дома вдруг начали рушиться. Окна вылетели, шторы свалились на пол. Зеркало над камином треснуло и разлетелось на куски. Череп грохнулся с каминной полки и ударился об пол, потеряв все зубы. Джон лихорадочно огляделся в поисках выхода.

— Я должен найти Шерлока.

Он перелез через груду кирпичей, которая выглядела достаточно надежной, чтобы не обвалиться под ним. С трудом выбравшись из руин поддельной гостиной на Бейкер-стрит, Джон приземлился прямиком на гору отходов. Всходила луна. В свете растущего полумесяца Джон увидел белые стены расстилавшегося перед ним города гоблинов.

Глава 9

Хогл подавленно сидел у подножия трона. Джарет был несказанно раздражен принесенными им новостями. Точнее говоря, он так разозлился, что объявил — даже если он заточит Хогла в темницу, такая участь все равно будет для того слишком хороша. Так что теперь Хогл был вынужден сидеть у ног своего короля днем и ночью.

— Ты дал ему мою одежду, — в сотый раз прошипел Джарет.

— Я уже сказал, что сожалею.

Джарет пнул его под зад сапогом.

— Уф!

— Мне не нужны твои извинения, идиот. От тебя требовалось только одно — быть преданным мне!

Хогл знал, что с королем лучше не спорить. Однажды он уже был наказан за то, что помог пройти лабиринт Саре, чтобы спасти ее маленького брата. В том, чтобы прислуживать королю, а не ухаживать за розами, что росли за крепостными стенами, были свои преимущества, но Хоглу не хватало свободы, которую он так любил. Но теперь он даже не был слугой. Он стал подставкой для ног.

В тронный зал ворвался гоблин-охранник и остановился перед Джаретом, неловко кланяясь.

— Ваше величество.

Джарет приподнял бровь.

— Ваше величество, тот человек, который съел персик и должен был забыть обо всем…

— Да?..

— Он пытается пробраться в город.

— Что?

Хогл рассмеялся.

— Что ты скалишь зубы?

— Да потому что знаю, что он солдат. Ему ничего не стоит разрушить ваш город — он ведь видел кое-что и похуже гоблинов.

Джарет вскочил с трона, схватил Хогла за ухо и потащил к выходу из тронного зала.

— Ой! Хватит! Отпустите!

— Замолчи, Хогл! Нам нужно наведаться к нашему пленнику.

Джарет бросил взгляд на капитана стражи.

— Отправляй войска навстречу. Я хочу его остановить!


* * *
Бросив взгляд на ворота города гоблинов, Джон подумал, что правильно сделал, когда решил передвигаться как можно незаметнее. У ворот стоял высоченный — футов десять росту — гоблин, закованный в броню. Свой топор он прислонил к стене. В жизни Джону приходилось уворачиваться от пуль, выпрыгивать из машин на полном ходу, вытерпеть набитый взрывчаткой жилет, переносить побои и пытки. И он не хотел добавлять в список опасностей, которых избежал, гоняющегося за ним гоблина с огромным топором. В куче мусора Джон отыскал кое-какую сломанную, но еще крепкую мебель, подтащил поближе и, балансируя на верхушке получившейся конструкции, бросил взгляд поверх стены.

Внутри город напоминал помесь Стэнфордской тренировочной базы и афганской деревушки. Большинство зданий было построено из бетона и кирпича, а улицы вымощены светлыми плитами, наводящими на мысль об утрамбованном песке. Травы не было вообще, но кое-где на подоконниках стояли небольшие ящички с зеленью или цветущей геранью. Дома казались слишком маленькими — во всяком случае, для человеческого жилья. Среди строений попадались каменные башни — высокие и узкие, увенчанные коническими крышами и оттого похожие на длинные грибы. Другие здания были квадратными — во всяком случае, изо всех сил пытались быть таковыми; а уж многочисленные пристройки вообще представляли собой нечто невообразимое с нечетным количеством углов.

Путь был чист. Джон спрыгнул со стены, и на узкой улочке эхом отдался стук его подошв. Он обвел взглядом окна и двери близлежащих домов. Ни движения, ни единой живой души. Пригибаясь, Джон пополз между двумя строениями. Улицы были усыпаны соломой и куриным пометом. Мимо прошествовала парочка больших черных куриц. Джон нырнул под подоконник открытого окна, прижимаясь как можно ближе к стене. Между соседними окнами была привязана веревка, увешанная крошечными лосинами, туниками и вязаными носками.

Джон замер, выравнивая дыхание. Когда он в последний раз находился в подобной ситуации, у него были оружие и рация, чтобы переговариваться со своими и передавать сведения о противнике. Но сейчас противник — это он сам. Что же ему делать, если на его пути попадутся женщины и дети, пусть и гоблины? Судя по размерам одежды, висевшей на веревке, жители города, даже взрослые, были очень малы.

Топот марширующих ног и звон доспехов эхом разнеслись по улицам. Джон нырнул за бочку с дождевой водой. Звук доносился откуда-то с соседних улиц и приближался к городским воротам. Джон держался настороже, каждый раз окидывая внимательным взглядом открытые окна или двери, прежде чем пробежать еще несколько шагов до ближайшего укрытия. Преодолев пару улиц, Джон остановился возле открытого коллектора и постарался обдумать свои дальнейшие действия. В нос ударила невыносимая вонь тухлого мяса и нечистот. А еще знакомый запах рыбы с картошкой. Джон надеялся, что ему не придется сражаться в чужом доме — да и, честно говоря, двери были слишком малы, чтобы он мог в них пролезть. И вряд ли внутри у него бы вышло выпрямиться во весь рост. Он полагал, что уже слишком поздно для того, чтобы остановить хаос и разрушение. Он сам был предвестником разрушения, за которым охотилось войско гоблинов.

Мощеные улицы прихотливо петляли, то поднимаясь, то ныряя вниз за ближайшим углом, а потом и вовсе переходя в каменные ступени. Похоже, о логичном проектировании города и говорить не приходилось. По этим улицам совершенно точно не могли бы передвигаться солдаты на каком-нибудь транспорте или животных. Это придало Джону уверенности.

Марширующие приближались. Сквозь открытые окна пустого дома Джон видел зубчатые шлемы, двигающиеся к городским воротам. Гоблины были вооружены копьями, мечами и булавами. Джон выглянул из-за угла, чтобы получше разглядеть проходящих солдат. Два крепких гоблина тащили пушку. Никаких винтовок и пистолетов Джон не заметил, но пушки у них все-таки были.

После того, как войско прошло мимо — Джон усмехнулся про себя при виде солдат ростом в два фута в остроконечных шлемах, — он выбрался из переулка и пересек главную площадь, стараясь держаться поближе к замку. Прошел мимо фонтана, остановившись перед ним на несколько мгновений, чтобы разглядеть миниатюрную фигурку карлика, писающего в бассейн. Вздрогнув, Джон прокрался к очередной лестнице, направляясь к замку.


* * *
— Расскажи мне о своем капитане Уотсоне, — издевательски предложил Джарет Шерлоку.

Шерлок лежал на узкой кровати, закинув ноги на плюшевого единорога, которого водрузил на матрас вместо пуфика.

— А ты скажи мне, где сейчас Джон, — небрежно ответил Шерлок.

— Он пытается пробраться в город. Но Хогл сказал мне, что Джон был солдатом. Это правда?

Шерлок ухмыльнулся. Ухмылка переросла в улыбку, а потом он рассмеялся.

— Джон был офицером британской армии и сражался там, где находится самая суровая пустыня, какую ты только можешь себе представить. Судя по тому, что я видел из окна, твой маленький городок Джон пройдет без проблем. Твои смешные солдаты ничего не смогут сделать капитану Джону Уотсону.

— Как нам остановить его? — требовательно спросил Джарет. Он подошел ближе и пнул ножку кровати.

Шерлок поднял бровь.

— Вздорный ребенок, — укоризненно произнес он.

Джарет склонился над Шерлоком так, что их лица оказались в дюйме друг от друга.

— Высокомерный идиот, — вызывающе выплюнул Шерлок, глядя ему в глаза.

— Мне нужен Джон Уотсон. Он будет моим. Но прежде он должен отдать тебя мне, и тогда я превращу тебя в гоблина.

Шерлок расхохотался.

— Серьезно? Ты действительно думаешь, что Джон отступится от меня? — Шерлок выскользнул из-под нависшего над ним Джарета и поднялся. Они застыли друг напротив друга. — Помнишь свою вечеринку? Ты же видел нас вместе. Джон верный и храбрый. И он любит меня. Ничто и никто, ни брак с женщиной, ни смерть — моя или его семьи, — никакой террорист или сумасшедший не смогли встать между нами. Многие старались и, — Шерлок поправил лацкан пиджака, — потерпели неудачу. Так что возвращайся в свой тронный зал. Играй там со своими гоблинами и гномами, — он посмотрел на Хогла, который все это время стоял, съежившись, возле двери. — Забудь о Джоне и обо мне. Он придет за мной, и мы уйдем отсюда.

Джарет фыркнул.

— Пусть будет так. Хогл! — рявкнул он. Хогл подпрыгнул. — Отведи пленника в зеркальный зал. Он подождет там своего бравого капитана.


* * *
Джон спрятался за сараем, чтобы посмотреть, как мимо марширует еще один взвод гоблинов. Некоторые ехали на диковинных зеленых существах фута в три высотой, больше всего напоминающих драконов. Драконы прыгали по каменным ступеням, спускаясь к городским воротам. Да, на лошадей точно непохожи.

Ворота замка были уже совсем близко. Не считая солдат, которые шумно маршировали через погруженный в тишину город и встречи с которыми легко было избежать, по пути Джону попадались лишь куры, бродящие по улицам, словно бездомные собаки.

На ступенях, ведущих к замку, не было никакой охраны. Джон сидел на корточках у стены, прислушиваясь. Но все, что он смог расслышать — кудахтанье кур и голоса солдат, которые пытались построиться у городских ворот, видимо, ожидая появления его самого.

Стараясь ступать осторожно, Джон поднялся по гранитным ступеням. Большие белые двери были слегка приотворены, будто их забыли закрыть за собой. Когда Джон приоткрыл створку настолько, чтобы пробраться внутрь, петли громко заскрипели, и звук эхом разнесся по огромному холлу. Джон поморщился. Прильнув к стене, стараясь держаться в тени, он ждал появления охранников. Но те явно не торопились. Ни лязга доспехов, ни звона копий или мечей. Только две вороны пролетели под высоким потолком и уселись на люстру.

Решив, что король гоблинов отправил всех своих солдат к городским воротам, Джон бросился вверх по лестнице, ведущей налево, перепрыгивая через разбросанный по ступенькам мусор — разбитые доспехи, старые сапоги, куриные перья, сломанные дубинки. Вороны парили под сводчатым потолком, и Джона не оставляло ощущение, будто они ему знакомы. На лестничной площадке он остановился и заглянул в первую попавшуюся дверь. Вороны каркнули на него, взгромоздившись на притолоку. Джон направился к следующей двери, но на полпути обернулся. Птицы смотрели на него, не отрываясь.

Джон распахнул дверь.

Тронный зал пустовал. Трон Джарета был небрежно задрапирован шкурами. У подножия валялись пустые оловянные чаши. Под трон закатилась пустая же бутылка вина. По залу бродили здоровенные куры — одна остановилась, чтобы поклевать остатки еды на оловянной тарелке.

Вороны влетели в зал, опустившись на закругленную спинку трона.

Слева и справа от помоста Джон заметил проходы и двинулся в сторону левого. Вороны пронзительно закаркали. Джон оглянулся на них через плечо. Одна из птиц прыгала по спинке трона явно в направлении правого прохода.

— Я так понимаю, ты хочешь, чтобы я пошел туда?

Ответом ему было низкое карканье.

— Эта дорога приведет меня к Шерлоку?

Птицы, моргая, смотрели на него.

— Боже, — вздохнул Джон и закатил глаза. — Я разговариваю с чертовыми воронами.

Одна из птиц по-прежнему передвигалась скачками к правому проходу, и Джон последовал за ней.

— Хорошо, хорошо. Кто я такой, чтобы сомневаться в указаниях, которые дают вороны?

Птицы прыгали по полу позади него.


* * *
Джарет обошел вокруг Шерлока, бросая на того оценивающие взгляды. Хогл одел Шерлока в темные брюки для верховой езды, белую рубашку и гранатовый бархатный плащ. Правда, с тенями для век, как чувствовал Шерлок, тот опять переборщил. Но по крайней мере в этот раз плоды трудов Хогла не были скрыты под маской. Чтобы не встречаться взглядом с Джаретом, Шерлок рассматривал потолок, пытаясь понять, действительно ли видит вместо него ночное небо или он так покрашен. Потом опустил взгляд на мраморный пол — сине-черный с серебристыми блестками. Стены вокруг были зеркальными. Шерлок лениво осматривался — ему было скучно. Джарет жадно кружил вокруг.

Наверное, потолок все-таки представлял собой зеркало, отражающее пол.

— Ну что, наигрался в переодевание кукол? — вздохнул Шерлок. — Я достаточно хорош для тебя?

— Заткнись, — прошипел Джарет.

Шерлок фыркнул и занялся своей одеждой, снимая с ткани ворсинки. Потом разгладил бархатный ворс плаща и поправил оборки на рубашке. Бледная кожа, проглядывавшая сквозь глубокий вырез, будто сияла в лунном свете. Шерлок задался вопросом, как смотрелась бы на нем эта рубашка, будь у него волосатая грудь.

— Где мы?

Джарет наконец перестал кружить как стервятник и остановился напротив него.

— Мы находимся в самом центре зеркального зала.

— Ты что, собираешься устроить с Джоном разборки в стиле американских вестернов?

— Здесь капитану Уотсону придется сделать выбор между мной, — Джарет ткнул пальцем в обнаженную грудь Шерлока, — и тобой.

— Неужели после бала ты все еще думаешь, что Джон выберет тебя? — Шерлок убрал палец Джарета от груди, словно что-то грязное, и демонстративно вытер руку о штаны. — Он тебя презирает.

Джарет встряхнул длинными светлыми волосами и рассмеялся.

— О мой дорогой детектив. Да вы бредите, бедный мистер Холмс, — он накрутил на палец локон Шерлока. — Джон не помнит, что было на балу.

Шерлоку показалось, будто его ударили кулаком в живот. Он глубоко вдохнул и попытался расправить плечи. Перед глазами встал образ Джона в золотистой маске, то, как свет свечей играл и переливался в его волосах, как Джон прижимался к нему, когда они танцевали. Как Джон его поцеловал…

— Я верю в Джона. Он никогда меня не подводил. Когда перед ним стоял выбор между правильным и неправильным, между трудным и легким, Джон всегда выбирал то, что правильно, пусть и трудно. И я знаю, как он дорожит нашей дружбой.

— Он для вас только друг, мистер Холмс? — продолжал глумиться Джарет.

Шерлок слегка склонил голову набок, буравя взглядом короля гоблинов.

— Много лет он был моим постоянным спутником. И да, он мой друг. Единственный друг. И совершенно неважно, питаю ли я к Джону Уотсону какие-то романтические чувства.

— Нет, мистер Холмс. Еще как важно, — Джарет уперся руками в бока. — Именно поэтому вы здесь.


* * *
Воронам надоело ходить за Джоном, и они предпочли взлететь. Хлопанье их крыльев заставило его вздрогнуть. Одна из птиц маячила впереди. Другая сидела на подоконнике. Джону все еще казалось, что он видел этих ворон раньше. И должен что-то помнить о них.

Звук его шагов эхом разносился по каменному коридору. Он спасет Шерлока от короля гоблинов. А что будет с ними потом? Очнутся от этой галлюцинации в своей гостиной на Бейкер-стрит? И галлюцинация ли это вообще? Джон в этом сомневался. Какие бы странные существа ни встретились ему здесь, все они казались настоящими. И как ни старался, Джон не смог вспомнить ни одной сказки, фильма или мультика из детства, которые могли бы породить в его мозгу эти образы. Ни один из его послевоенных кошмаров не казался таким реальным. Сейчас его окружали незнакомые запахи. Он чувствовал тепло тел и слышал музыку.

— Музыку?

Джон наклонил голову набок, прислушиваясь. Вороны замолчали.

Откуда-то доносились звуки скрипки, не утихая ни на секунду. Музыка отзывалась эхом от стен. Звучала умоляюще.

Джон перешел на бег.

Сосредоточиться на музыке ему не давали топот его собственных шагов и стук сердца в ушах. Дальше коридор разветвлялся, и Джон остановился. Оба прохода были совершенно темными, но перед левым кружили вороны, исполняя одним лишь им ведомый танец. Музыка изменилась — сейчас звучал вальс Брамса для скрипки. В груди Джона вновь разлилась тревога. Почему этот вальс вызывает у него такие эмоции? Его часто играл Шерлок. Вороны взлетали вверх и вниз в такт музыке, почему-то напоминая Джону о женщинах в карнавальных костюмах.

Птицы летели перед ним.

В проходе не было и намека на свет, а музыка между тем становилась все громче. Джону пришлось идти помедленнее, вытянув руки вперед, и вскоре он уперся в стену.

Если исключить невозможное, то, что останется, и будет правдой, сколь бы невероятным оно ни казалось.

Слова Шерлока крутились в голове. Эта галлюцинация… сон… приключение казалось невероятно реальным. И уж если он решил, что происходящее — реально, и Хогл сказал, что это не сон, то что ему делать со своими чувствами к Шерлоку, когда они вернутся домой? Стоит ли ему признаться?

Но ведь невозможно, чтобы Джон питал к Шерлоку какие-то чувства. Тем более он всегда считал, что оба они — натуралы. Любой намек на то, что их дружба могла перейти во что-то большее, яростно им отвергался. Шерлок ведь был женат на своей работе, ну а Джон совершенно точно не был геем.

Джон пнул подвернувшийся под ногу камешек и услышал, как тот отскочил в темноту. Впереди плясали тени, откуда-то пробивались слабые лучи света. Теперь Джон мог разглядеть собственные руки.

Если Шерлок был его лучшим другом, почему Джон испытывал к нему то, что испытывал? В детстве у него было полно друзей-мальчишек. Эндрю, например — тот вообще был Джону как брат. И в университете у него тоже хватало друзей среди парней. А в Афганистане он по-настоящему понял, что значит быть частью братства — заботиться друг о друге, защищать друг друга, узнал, что такое привязанность, грусть, радость и дух товарищества, который на войне делает братьями вчерашних незнакомцев. Это были люди, которых хотелось обнять, провести ладонью по спине, хлопнуть по плечу, смеяться вместе с ними. Когда Майк представил его Шерлоку, Джон почувствовал, будто в тот момент что-то вспыхнуло между ними. Тогда Джон подумал, что это начало новой дружбы. Дальше их отношения становились все более близкими. Они не просто раскрывали вместе преступления — они стали словно бы семьей. Вместе они не раз были на грани жизни и смерти, нарушали закон, чтобы разгадать загадки; бывали у них и моменты покоя, когда они вместе смотрели телевизор поздними вечерами, и случайные смс-ки «мне скучно», которые на самом деле означали «я скучаю по тебе». Шерлок был человеком, которого Джон хотел обнять, прижаться теснее и заснуть рядом.

Джон остановился. Свет впереди становился ярче. Музыка перешла от вальса к более знакомой мелодии. Одна из композиций Шерлока.

Значит, происходящее было правдой.

Джон двинулся вперед.

После темноты коридора яркий свет ослепил его. Джон не смог определить источник света и прикрыл глаза. На темном полу играли искры, высокий потолок был похож на безлунное ночное небо с россыпью звезд. Стены помещения были зеркальными. Сотни Джонов прикрывали глаза ладонью, оглядывая комнату в поисках Шерлока.

Вороны мягко приземлились рядом. На его глазах они превратились в женщин в карнавальных костюмах — серых платьях с черными корсетами и масках с птичьими клювами. Женщины сидели на полу, вопросительно глядя на него снизу вверх. Джон ахнул, вдруг все вспомнив.

— Шерлок!

Могу я пригласить тебя на танец?

Да. Но только если ты поведешь.

Только не отпускай меня, Шерлок.

Зеркальная комната оказалась лабиринтом. Выпуклые зеркала искажали отражение. Джон обернулся, чтобы посмотреть на женщин, по-прежнему сидящих на полу и наблюдающих за ним, но теперь, из-за зеркал, их были сотни.

Поцелуй меня, Джон.

— Шерлок!

Воспоминания нахлынули на него. Как он мог забыть обо всем? Он был на балу, видел все эти наряды, маски, свечи, играла музыка… а потом они с Шерлоком поцеловались. Это было совсем не как в той фантазии, которая превратилась в кошмар, погребая под собой гостиную на Бейкер-стрит, а настоящий поцелуй. Поцелуй с настоящим Шерлоком.

Джон посмотрел на манжеты рубашки. Одной пуговицы не было. Ах да, это ведь она, отлетев, чуть не разбила зеркало в их гостиной.

В зеркалах появилось отражение Джарета. Джон обернулся, ища того взглядом. Отражение ухмыльнулось и исчезло.

Джарет поцеловал его. Флора была права — королю гоблинов нужен был Джон. Он завидовал Шерлоку.

Над головой неслышно пронеслась сипуха. Женщины тихо каркнули получеловеческим голосом.

— Танго! — закричал Джон. — Шерлок? Сыграй мне танго!

Где-то будто бы оторвали от струн невидимый смычок. Откуда-то из зеркального лабиринта Джон услышал шепот: «Он помнит».

Сипуха зашипела.

Джон позволил себе улыбнуться. Голос из зеркального лабиринта принадлежал Шерлоку.

— Я помню, Шерлок! Сыграй танго. Я здесь! Я иду!

Сова испустила пронзительный крик, переходящий в писк.

Отрывистый ритм музыки отскакивал от стен. Джон закрыл глаза и глубоко вздохнул. Слева? Еще вдох. Да, музыка определенно доносилась откуда-то слева.

Король гоблинов снова появился в зеркалах. Его лицо застыло, под глазами залегли тени. Джон шел, ударяя ладонью по каждому лицу зеркального Джарета, которое попадалось на пути.

И вдруг резко остановился.

Во всех зеркалах теперь отражался Шерлок — худощавая высокая фигура, одетая в наряд короля гоблинов. Темные брюки выгодно подчеркивали стройные бедра. Бархатный плащ, темно-красный, почти черный, был откинут за спину, освободив руки, чтобы не мешать играть. Кудри были уложены так, что напоминали темный блестящий водопад. На этот раз на Шерлоке не было маски. А это что, тени для век? Джон подошел поближе к первому же отражению. Пальцем проследил линию брови Шерлока, но ощутил лишь холод стекла. Джон прижался лбом к отражению и вздохнул, а потом повернулся к центру комнаты.

Двенадцать отражений Шерлока, играющего на скрипке. Двенадцать отражений, из которых он должен выбрать настоящее. Джон стоял посреди комнаты, чувствуя, как внутри закипает гнев. Он зашел слишком далеко, чтобы проиграть. И потратил слишком много сил, чтобы сдаться. Джон расправил плечи и вздернул подбородок.

— Какое из отражений реально? Где настоящий ты?

Двенадцать темноволосых отражений повернулись и оглядели его.

— Внутри, — прошептали губы.

Внутри.

Внутри зеркал.

Джон огляделся в поисках чего-нибудь, чем можно было бы разбить стекло. В зале не было никакой мебели. В карманах он не обнаружил ни своего мобильного, ни ключей от квартиры, ни книжки в красной обложке. Ничего подходящего.

— Спаси меня, Джон, — прошептало отражение. Голос шел только из одного зеркала, и Джон развернулся в ту сторону.

— Могу я пригласить тебя на танец? — Джон сглотнул. Копившиеся эмоции наконец выплеснулись, по телу прокатилась горячая волна.

Шерлок изогнул бровь. Его улыбка говорила: «Да, Джон».

— Ты позволишь мне вести? — Шерлок продолжал играть, водя смычком по струнам.

Его голос напоминал растопленный шоколад, темный, жгучий и вкусный. Джона бросило в жар.

— Как всегда, Шерлок. Просто… — он сделал паузу, чтобы перевести дух, — не отпускай меня.

Шерлок опустил скрипку. Переложив инструмент и смычок в одну руку, другую он протянул Джону. Тот протянул руку в ответ, упираясь пальцами в стекло.

— Нет! — вскричал Джон. Его пальцы сжались в кулак. Гнев, разочарование, краткая радость победы, любовь и желание выжить заставили его ударить со всей силы кулаком по стеклу.

И в воздух взлетели осколки разбитых зеркал. Какие-то из них пошли трещинами, какие-то разлетелись на мельчайшие частички, которые плавали в воздухе, словно капельки воды. И в каждом отражался сам Джон.

Шерлок словно испарился.

Послышались тихие приближающиеся шаги. По усыпанному осколками полу шел король гоблинов. Волосы его были по-прежнему уложены как у рок-звезды, на веках виднелись золотистые тени. Он был бледен и не отрывал взгляда от Джона. Джарет был облачен в серовато-белый наряд, с плеч его ниспадал украшенный перьями плащ.

— Где Шерлок?

— Берегись, Джон. До сих пор я был терпелив с тобой, но все может поменяться.

— Терпелив? О чем ты?

— Я исполнил фантазии, которые увидел в твоем разуме. Я дал тебе то, чего ты хотел.

— Лучше бы ты заглянул в мое сердце, — язвительно заметил Джон. — Тогда бы ты увидел, чего я по-настоящему хочу.

— В твое сердце? — издевательски протянул Джарет.

— Да. Каких только фантазий не обнаружишь в моем разуме. Но мое сердце, кроме хорошего тайского карри, хочет только одного — Уильяма Шерлока Скотта Холмса.

Король гоблинов кружил вокруг Джона, как если бы тот был добычей. Но взгляд его был умоляющим.

— Бойся меня, — он остановился. — Люби меня, — Джарет протянул руку в перчатке и коснулся подбородка Джона. — Делай как я скажу, — он ласкал щеку Джона большим пальцем. — И я дам тебе все, что есть в твоем сердце, — откуда-то из воздуха возник хрустальный шар, и Джарет, подхватив его свободной рукой, поднес шар к лицу Джона.

— Делать как ты скажешь? Да что ты знаешь о любви, если считаешь, что кто-то должен подчиняться тебе? — Джон отошел от Джарета и схватился обеими руками за голову. — Да, возможно, мне приходилось годами терпеть издевки Шерлока над моими умственными способностями и вечно извиняться перед клиентами за его поведение, но он никогда не ждал, что я буду ему подчиняться.

Джарет протянул ему хрустальный шар. В нем Джон увидел крошечные образы — самого себя и короля гоблинов, кружившихся в танце. Джон заложил руку за спину — и вдруг в заднем кармане брюк нащупал маленькую книжицу. Вытащил и помахал ею перед носом Джарета.

— Слова. Тебе нужно, чтобы я сказал чертовы слова, — он щелкнул по книге, открытой на странице с загнутым уголком. — Нет, я не маленькая девочка, — Джон сунул книгу обратно в карман. — Почему я должен говорить как она?

— Сквозь опасности несказанные и трудности неисчислимые… — на мгновение Джон вспомнил нежных красавиц нимф. — Знаешь… я прошел непростой путь сюда, к замку позади города гоблинов. Город гоблинов — да кто такое вообще придумал?

Джарет вопросительно приподнял бровь.

— Черт… чтобы вернуть человека, которого ты украл. Моя воля так же сильна, как и твоя… — Джон провел дрожащей рукой по волосам. — Нет. Нет. Моя воля сильнее твоей. Я был на войне. Потом несколько лет я воевал на стороне Шерлока. Я потерял жену и дочь. И не хочу потерять человека, которого люблю, из-за какого-то мудака в блестках… из наркотических фантазий… Я Джон Уотсон, я люблю Шерлока Холмса и делаю то, что хочу, а ты иди на хер!

Джарет выглядел растерянным.

— Ах да, — Джон подошел к королю гоблинов и ткнул его пальцем в грудь. — У тебя нет власти надо мной.

Джарет подбросил хрустальный шар в воздух. Его плащ превратился в крылья. Спустя мгновение он обратился в сипуху, и тут же к нему подлетели вороны. Все вместе они взмыли ввысь и скрылись в ночном небе.

Разбитые зеркала исчезли. Пол оказался покрыт красным ковром. Откуда ни возьмись появились окна и камин. Друг напротив друга стояли два кресла — клетчатое и зеленое кожаное, на круглом столике красовался чайный поднос. Череп лежал на своем обычном месте. Шторы развевались на холодном ноябрьском ветру. Джон поскорее закрыл окна.

— Джон?

Он мигом обернулся. У закрытой двери стоял Шерлок — совершенно такой же, как был до того, как все пошло кувырком.

У Джона перехватило дыхание.

— Джон? — в голосе Шерлока слышалось крайнее беспокойство.

В горле встал ком.

— Джон? — требовательно произнес Шерлок и сделал шаг к нему.

— О боже, Шерлок, — еле выдавил Джон и бросился, едва не падая, в его объятия.

Спина Шерлока была неестественно прямой. Он неловко погладил Джона по вздрагивающим плечам.

— Джон? — его голос звучал тихо и успокаивающе. Джон, не сдержавшись, разрыдался прямо на груди у Шерлока. — Джон, все закончилось. Мы дома.

— Просто обними меня, мерзавец, — прошептал Джон, уткнувшись в знакомую сливовую рубашку. Он был уверен, что на ткани останутся следы слез, но сейчас его это не заботило.

От этих слов внутри Шерлока будто что-то растаяло. Он крепче обнял Джона, завернув их обоих в свое пальто. Как и той ночью, когда был убит Мориарти, Шерлок прикоснулся губами к коротко стриженным светлым волосам.

— Мы с тобой выиграли. Это была не галлюцинация. И не сон. Это… — после каждого слова Шерлок целовал Джона в макушку.

— Это был гребаный кошмар, — сказал Джон.

— Но ведь не все было кошмарным, — Шерлок провел ладонью по спине Джона, и тот расслабился под нежными прикосновениями.

— Что ты помнишь? — Джон говорил, уткнувшись Шерлоку в грудь, потому что не хотел, чтобы тот опускал руки. Он вдыхал запах Шерлока и упивался ощущением его объятий.

— Все. Меня держали взаперти, только камера была замаскирована под девичью спальню. Там еще были носатый карлик, этот одержимый пиздюк в лосинах и очень красивый капитан на балу.

Джон поднял голову. Ресницы были мокрыми от слез. Шерлок ослабил хватку, и Джон выпрямился. Шерлок задержал одну руку на его плече, касаясь того места возле лопатки, где был небольшой шрам.

— Кстати о карлике, — Джон полез в карман брюк. Потом сделал шаг назад и взял Шерлока за рукав. Джон всегда утверждал, что ненавидит запонки и носит только рубашки с пуговицами на манжетах. Но однажды они были приглашены на прием во дворец, куда полагалось надевать смокинги, и Джон удивил его своими серебряными запонками с гравировкой. У самого же Шерлока были только рубашки с манжетами под запонки. Джон прицепил серебряный прямоугольник на место. — Она была у него.

Шерлок поправил рукав.

— Это был лучший способ послать тебе сообщение, Джон. Я должен был дать тебе понять, что все в порядке.

— Это сработало.

— Ты нашел меня, — Шерлок улыбнулся. По его бледным щекам и шее разлился румянец.

— Шерлок, ты что, покраснел?

Тот отвел взгляд.

— Нет. Ты сказал, что я твой.

— Неужели? — щеки Шерлока из розовых превратились в пунцовые.

— Ты никогда не говорил, что умеешь танцевать танго.

— А ты не говорил, что стал лучше вальсировать.

— Ты сказал мне не отпускать тебя.

Шерлок шагнул ему навстречу.

— А ты не сделал, как тебе было сказано.

Джон подошел к Шерлоку, положил ладонь ему на грудь, накрывая мокрое пятно от слез на рубашке, а потом подтолкнул к двери. Встал на цыпочки, стянул с Шерлока шарф и отбросил в сторону. Провел носом по длинной шее, вдыхая аромат кожи. Никотин, чай, шампунь — все ароматы смешались в один неповторимый.

— Джон, я…

— Заткнись, — он прижался губами к ниточке пульса на шее.

— Но я хочу, чтобы ты поцеловал меня.


* * *
— Мальчики? — позвала миссис Хадсон, открывая дверь и пытаясь удержать многочисленные пакеты с покупками. — Я была на рынке, и мне попалось ваше любимое печенье. Я подумала, оно поднимет вам настроение и… Джон… ох…

Одежда кучей лежала на полу. Ботинки были брошены по разным углам комнаты. Джон лежал на диване в расстегнутой рубашке, рука Шерлока хозяйничала в его брюках. Пальцы Джона запутались в волосах лежащего на нем Шерлока.

— М-м-м, — застонал Джон, не отрываясь от губ Шерлока.

— М-м-м, — согласился Шерлок.

— Что ж, давно пора, — сказала миссис Хадсон и поставила пакеты на стол. Прежде чем закрыть дверь, она кинула взгляд на своих постояльцев. — Удачи вам, мальчики.

Дверь мягко захлопнулась за ее спиной.

— Давно было пора, черт возьми.

@темы: Labyrinth, Фанфикшен

---

[Nightday]

Такой вот музейный экспонат) Оригинальный костюм Дэвида Боуи в роли Джарета

@темы: Jareth

---

[Sabrie]

Фотографии из Labyrinth: The Ultimate Visual History

&

@темы: Jareth, Sarah, Джим Хенсон, Официальный арт, Labyrinth

---

[Sabrie]

@темы: Jareth, Sarah, Hoggle, Ludo, Жители Лабиринта, Toby, Sir Didymus, Worm, Джим Хенсон, Labyrinth, Видео

---

[Sabrie]

И еще немного картин с выставки. Автор yohansacre

+1

@темы: Jareth, Ludo, Жители Лабиринта, Sir Didymus, Фанарт, Labyrinth

---

[Sabrie]

к 30-летию выхода фильма в Center for Puppetry Arts in Atlanta открылась тематическая выставка
фотографии эскпонатов можно посмотреть в группе Лабиринта VK а вот тут можно полюбоваться на фотографии картин с выставки. Некоторые выкладываю))



Aligned Eva Vilhelmiina Eskelinen


Should You Need Us Rovina Cai

+3

None May Pass Annie Stegg


you have no power over me Tara Nicole Whitaker


"Forever Is Not Long At All" J.A.W. Cooper

@темы: Jareth, Sarah, Hoggle, Ludo, Жители Лабиринта, Sir Didymus, Worm, Джим Хенсон, Фанарт, Labyrinth, Ссылки

---

Считая Часы

[Sabrie]

Автор оригинала: kingly queen
Оригинал: здесь
Переводчик:  Sabrie
Бета:  Remi Lark
Пэйринг: Джарет/Сара
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Фэнтези, Мифические существа, Underage
Размер: Мини
ссылка на ficbook

Описание:
Джарет задаётся вопросом, сколько раз история должна повториться, прежде чем всё закончится.

Джарет считает.

Пятьсот тридцать семь гоблинов снуют по городу, двадцать четыре курицы бродят в тронном зале, четыре кристалла кружатся и кружатся, тридцать шесть часов и шесть прядей волос, коснувшихся губ Сары, когда она победила его в его же игре.

Тридцать три тысячи семьсот девяносто две секунды прошло после того, как его замок был разрушен, а сам он отправился в Надземье.

Он приземляется на третью, самую высокую, ветку многолетней березы, и, распушив перья, всматривается в комнату Сары на втором этаже.

Она празднует в кругу друзей свою победу, прыгая на кровати (один, два, три, восемь) и глаза её сияют (он может сосчитать в них звёзды). На секунду он задумывается, как будет выглядеть её лицо, если он разорвет её маленьких друзей на части. Он легко мог представить её ужас и страх, разливающийся в воздухе, кровь, капающую на паркет и растекающееся к её десяти пальчикам красное пятно. Так ясно мог увидеть, как берёт её прямо там, на пропитанном кровью полу, среди мёртвых тел, и как продолжает считать. Веснушки на лице (четырнадцать), пушистые ресницы (тридцать одна), сколько раз она будет умолять его остановиться (шесть, может семь), сколько раз она будет стонать его имя (ни одного), и десять маленьких полумесяцев, которые оставит на его спине.

Джарет развлекает себя этими мыслями в течение семи секунд. Четырнадцати, если быть более точным, пока не решает, что её самодовольное счастье не настолько отвратительно, чтобы делать нечто подобное.

Три хрустальных шара спустя он поворачивает время вспять. Девять лет, три месяца и тридцать дней.

***


Туманный вечер четвертого июля. Саре семь, и в двух её косичках вплетены четыре ленты. Джарет подсчитывает капельки пота, скатывающие по шее, и его страстное желание обращено не к этой ей, но к той, кем она станет.

Джарет как призрак выступает из тени заходящего солнца. Он не скрывает, кем является на самом деле, но Сара маленькая и обворожительно бесстрашная. Она задирает голову высоко-высоко, но в ней лишь четыре фута, поэтому Джарет наклоняется низко-низко, пока их лица не оказываются на одном уровне. Она стоит на носках, он сидит на пятках и ухмыляется.

— Как тебя зовут? — требовательно спрашивает она.

Около её губ три крошки, Джарет вытирает их, прежде чем ответить.

— Разве твоя мама не учила тебя не разговаривать с незнакомцами?

Сара отводит взгляд, опустив голову. Это первый и единственный раз, когда она избегает смотреть ему в глаза.

— Мама очень занята, — шепчет она.

Джарет какое-то мгновение рассматривает её, и секундой спустя перед ней появляется светящийся шар.

Её глаза делаются большими как блюдца.

— Что это? — с интересом спрашивает Сара, её печаль тут же развеялась благодаря его магии и ловким пальцам.

Джарет улыбается и спрашивает себя, сколько ещё раз истории суждено повториться, прежде чем всё закончится.

Он играет свою роль.

— Это всего лишь кристалл. Но если ты внимательно посмотришь в него, он покажет тебе твои мечты.

Король Гоблинов наблюдает, как надежда искрится в её глазах. Она слишком юна, чтобы быть острожной. Он видит, что Сара колеблется, но ничего не говорит. Он слишком хорошо её знает.

Она, не отрываясь, смотрит на кристалл в его ладони, и на мгновение подается вперёд (высунув маленький розовый язычок меж розовых губ), Джарет с удовлетворением видит жадное детское любопытство на её лице.

— Покажи мне, — настойчиво говорит она.

Теплой и влажной ночью четвертого июля под бескровной луной посажено первое семя.

***


Когда Саре исполняется восемь, она с семью своими друзьями решает отпраздновать День Рождения на местном карнавале.

Они отправляются туда на двух минивэнах, делают остановки на одиннадцати светофорах и прибывают на место без пятнадцати три. Сара светится от счастья: её щеки порозовели, а глаза сияли искренней детской радостью. Её волосы аккуратно завиты стараниями ее матери, Джарет насчитал девять серебряных заколок в форме звёзд в чёрных волосах.

Липкими от конфет пальцами она сжимает веревочки восьми шаров, которые подарил ей клоун (по одному на каждый год жизни). Три красных, один синий и по два желтых и зеленых.

Джарету не требуется много времени, чтобы заманить её в Комнату Зеркал.

Её личико не выражает никакого страха, и Джарет чувствует, что в нём лениво просыпается незнакомое чувство, с нотками удовлетворения. Он выходит из тени, и Сара вздрагивает (два раза), когда двадцать три образа Короля Гоблинов неожиданно окружают её.

В её глазах проступает узнавание, а на губах появляется озорная усмешка.

— Джарет!

Джарет склоняет голову, когда она с легкостью произносит его имя.

В три шага он оказывается перед ней и снова приседает на корточки, взмахнув белоснежным плащом из перьев.

— Здравствуй, Сара, — вкрадчиво говорит он и наматывает прядь её волос вокруг пальца. Когда он отпускает черный блестящий локон, тот пружинит.

Сара не замечает. Скрестив руки, она с надеждой смотрит на него.

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

Джарет прячет улыбку за разгорающимся в груди чувством. Ей восемь, и она так легко осмеливается что-то требовать у древнего и могущественного создания, что это было бы пугающим, если бы именно этому он не пытался научить её.

— Хм? — он встает и медленно обходит её кругом. — И что же это должно быть, драгоценная моя?

Джарет считает морщинки на носике, когда Сара морщится в ответ на его ласковое обращение, но не отступает:

— Разве ты не знаешь, какой сегодня день? — её голос звучит немного разочарованно. — Сегодня мой День Рождения, Джарет.

Он вздыхает и мысленно заканчивает подсчёт всех отражений маленькой Сары; её пальцы переплетены за спиной, и она несчастно ковыряет ногой пол.

Сара хмурится, надув губы, точно также, когда находит препятствие, которое ей не нравится. Джарет прикрывает глаза и усилием воли подавляет голод, преследующий его уже столетия.

— Верно.

Сара бросает на него быстрый взгляд:

— Что ты принес мне?

На этот раз Джарет позволяет себе смешок.

— Что ты мне принесла?

Сара в замешательстве моргает, но быстро берёт себя в руки. Без колебаний она снимает с волос девять серебряных заколок-звёздочек, в её маленьких ладонях они так знакомо сияют. Джарет может почувствовать вкус персиков на языке.

— Вот, — Сара протягивает их ему. — Звёзды для твоего неба.

Джарет рассыпает их по плащу и легким движением руки достаёт небольшую книгу в красном переплете.

Но это гораздо больше, чем книга, не так ли? Это жизнь, наследие, история, которой суждено стать легендой. История о девушке и Короле по-прежнему ещё пишется.

Джарет протягивает свой подарок, и Сара, кажется, чувствует, что это начало чего-то важного. Она вытирает вспотевшие ладони о платье и тянется к книге (сто девяносто три страницы, тридцать тысяч четыреста восемнадцать слов). Её пальцы мягко, словно крыло голубя, оглаживают позолоченные буквы.

— "Лабиринт", — выдыхает она.

Джарет сужает глаза, когда она произносит это слово. Потому что её голос звучит слишком взросло, она нечто большее, чем просто восьмилетняя девочка. Она говорит так, будто знает. Джарет подозревал, что Сара должна помнить, что произошло, и что только случится.

Затаив дыхание, он всматривается в её лицо, ища то, чего нет.

Но момент упущен, они одни в комнате, окруженные собственными отражениями.

Недолго раздумывая, Сара садится на пол и открывает первую страницу. Она проговаривает слова, которые решат будущее. Довольный, Джарет растворяется в тени.

***


В ту же ночь он прокрадывается к ней в комнату. Сара сидит в кровати, книга по-прежнему бережно покоится у нее на руках.

Она поднимает голову и улыбается.

— Привет, Джарет.

— Тебе понравился твой подарок? — спрашивает он, усаживаясь на край кровати.

Она сонно кивает и сворачивается клубочком рядом с ним. А затем протягивает ему книгу.

— Почитаешь мне?

Джарет не может устоять перед такой возможностью.

— Какую часть? — мягко отвечает он, а пальцы, затянутые в перчатки, уже листают страницы.

— Твою любимую, — вздыхает Сара. Её слова как ножом по сердцу.

На секунду в памяти всплывает грохот рушащихся стен замка, бой часов, перья и жестокие зеленые глаза.

— Верни мне ребенка, — голос Джарета уверенный и холодный от воспоминаний о прошлом, которое он намерен изменить. — Сквозь немыслимые опасности и бессчетные невзгоды, я пробралась в замок по ту сторону Города Гоблинов, чтобы забрать дитя, что было тобой украдено. Ибо воля моя так же тверда, и королевство столь же велико… — Пауза. — У тебя нет власти надо мной.

У слов привкус пепла.

Воздух наполняется успокаивающими и пьянящими мыслями. Джарет вздрагивает, когда маленькая ручка сжимает рукав его рубашки.

— Что случилось потом? — шепотом спрашивает Сара.

— Она ушла, — как можно более обыденно отвечает Джарет.

Он скорее чувствует, чем видит, как она задумчиво хмурит брови.

— Может, он не дал ей повода остаться? — с вызовом говорит Сара, но Джарет улавливает нотки сомнения в её голосе. Пока еще лишь тень неуверенности, которая будет расти с каждым днём, чтобы распуститься блестящим паслёном.

— Неужели? — ласково спрашивает Джарет.

Это последнее, что слышит Сара, прежде чем провалиться в сон, удобно устроившись у него на руках.

Джарет закрывает глаза и считает ее вздохи.

***


Когда Саре исполняется десять, её мать уходит из семьи.

Она думает: мама ненадолго уехала на съемки.

Ей говорят: её мама со скандалом уехала прочь, оставив шлейф слухов о связи с партнёром по съемкам. Её мама пропускает День Рождения, Рождество и пять школьных спектаклей. Она так и не возвращается.

А вот что произошло на самом деле.

Джарет слушает рассказы Сары о пьесах и видит, как её лицо искажается болью, когда она слышит упоминание о Линде Уильямс (один раз, второй и никогда больше). Джарет считает слезинки, когда Сара думает, что он не видит её и замечает мешки под глазами.

На самом деле Джарет ломает шею Линды Уильямс и чувствует себя, как ни странно, полезным.

***


Саре пятнадцать, когда впервые целуется с парнем.

Это не первая её вечеринка, но это первый раз, когда она пробует алкоголь.

Два стакана прозрачной янтарной жидкости, пять пустых бокалов, кружащий голову запах и один мальчик, поймавший её взгляд.

Пройдя двадцать восемь шагов, они сворачивают в третью комнату слева. У Сары порозовели щеки и ноги заплетаются, парень выглядит самодовольным и нетерпеливым.

Джарет изо всех сил сопротивляется искушению раздавить его как клопа.

До кровати они так и не доходят; Сара спотыкается и подает на пол, парень нависает над ней, потный, тяжелый и противный. Джарет видит сомнения Сары, но она отгоняет их прочь.

Мальчишка мокро целует её горло, и Джарет в ярости сжимает кулаки. Чужие руки облапывают девичье тело, задирают рубашку, обнажая небольшие аккуратные грудки, прикрытые белым кружевом лифчика. Мальчишка грубо стягивает бюстгальтер, и теперь Джарет видит, что сомнения Сары переросли в страх, отвращение и разочарование.

Чего бы она не ждала (романтику, магию, любовь), это не оно.

Парень трется о её живот, кряхтя и задыхаясь. Его рука забирается к ней в трусики, и Король Гоблинов слышит её резкий вздох, высокий и тоненький. У Джарета кружится голова.

— Нет, — бормочет Сара и слабо толкает парня в грудь.

Тот не реагирует. Джарет продолжает наблюдать, испытывая смесь гордости и нетерпения.

Когда чужие пальцы поглаживают её женское естество, Сара вздрагивает, и её голос набирает силу.

— Я сказала, нет! — она спихивает с себя парня, поправляет одежду, и, спотыкаясь, вихрем темных волос вылетает из комнаты.

Ошеломленный парень, до сих пор лежащий на полу, выругивается себе под нос.

Джарет раздумывает мгновение, прежде чем выйти из темноты, тени угрожающе окутывают его словно плащ.

В ту ночь он не считает крики, которые выбивает из парня.

Он упивается ими.

***


Пропитанный кровью, Джарет позволяется себе жить и мечтать.

Сара лежит на красных шелковых простынях, её грудь плавно вздымается, и Джарет представляет, как ловит губами её вздохи в ночном влажном воздухе. Её руки вытянуты над головой, пальцы сжимают простыни. Лицо приобретает пленительный розовый оттенок, а зелёные глаза прозрачны. Джарет охватывает взглядом тёмную прядь волос, упавшую на красные и влажные губы.

В горле пересыхает, и он сглатывает.

Он настигает её в два прыжка, голодный и жадный. Он хочет съесть её целиком на пике наслаждения и, наконец, утолить свой голод. Джарет жадно прочерчивает взглядом соблазнительные изгибы и маленькие нежные груди.

Он касается Сары прежде, чем сам осознаёт это. Любопытно, что на нём нет перчаток. Её кожа обжигающе горячая. Она низко стонет и утыкает лицом в шелковое покрывало, ни на секунду не отрывая от него своих пронзительных зелёных глаз.

Джарет скользит руками вниз, к бёдрам, и медленно, сантиметр за сантиметром, тянет рубашку вверх. Наклонившись, вздыхает её запах (персики и петрикор), водя кончиком носа возле пупка. Король Гоблинов чувствует, как по девичьему телу пробегают мурашки от его прикосновений, и его пыльцы следуют следом.

Подняв голову вверх, Джарет смотрит, как Сара кусает губы, старясь сдержать стоны. Он даже может увидеть следы от зубов.
У него перехватывает дыхание, когда он снимает с неё рубашку.

Сара богиня. Бледнокожая и прекрасная. Распростертая на красных простынях, она похожа на воплощение луны. Её кожа блестит от пота, и Джарет знает, что попробовав её, ощутит вкус соли и Сары. Ему хочется поклоняться ей.

Джарет целует и прикусывает кожу живота, оставляя отметины от зубов, постепенно поднимаясь вверх, Сара выгибается навстречу и стонет. Он останавливается, поцеловав ложбинку между грудей, и смотрит ей в глаза. Сара тяжело дышит, сладкие, умоляющие стоны срываются с её губ. Они оба замирают.

Что-то в них обоих до сих пор дремлет. Будто под водой, Сара протягивает к нему руки, и Джарет прикрывает глаза, чувствуя, как её ладони ласкают острые черты лица. Дрожащими пальцами она касается лба, очерчивает линию носа, большим пальцем проводит по губам. По телу разливается огонь, и Джарет распахивает глаза.

Мир рушится.

Джарет жадно целует её в губы. Сара зарывается руками в его светлые волосы и грубо тянет вниз. Джарет рычит и, поймав её руки в железную хватку, поднимает над головой, влажно и горячо целуя горло. Он разрывает её юбку, выцеловывая дорожку вниз, между тонких ножек, пока не прижимает губами к её клитору, вдыхая аромат, раздвигая складки и пробуя Сару на вкус. Он лижет и посасывает, смакуя сладкий привкус, до тех пор, пока дыхание Сары не становится прерывистым.

И, как всегда, Джарет считает.

Один палец (Джарет, пожалуйста!), два (он наслаждается тем, как она стонет его имя) и, наконец, проталкивает все три пальца в разгоряченное и влажное нутро.

Джарет чувствует, как она вздрагивает от удовольствия, стискивает зубы и сама насаживается на его пальцы, как она сходит с ума, когда он круговыми движения потирает клитор.

Джарет ухмыляется и тянется вверх, чтобы взять дерзкий розовый сосок в рот, перекатывая тугую горошину между зубов, обводя языком. Сара жаждуще выгибается. Джарет возьмет всё, что она готова будет ему предложить.

Нетерпеливо Сара просовывает руки между их тел и расстегивает штаны. Джарет стонет, когда её пальцы крепко и уверенно обхватывают его член. Она ритмично двигает рукой вверх-вниз, поглаживая головку (снова, и снова, и снова), вынуждая его хрипло дышать и тереться о её живот. Глаза Сары озорно блестят, лисица, она точно знает, чего хочет и как это получить. Она ловит его взгляд, перекатывая машонку в руке. Джарет едва может выносить ощущение её изящных и сильных пальцев, когда она продолжает ласкать его, подталкивая в пучину удовольствия.

Сара сама вставляет головку его члена, другой рукой притягивая Джарета ближе, больше всего на свете, ей хочется ощутить его внутри себя.

Джарет входит в неё одним резким толчком, и Сара задыхается. Она горячая, тугая и мокрая, стенки влагалища так плотно обнимают его. Джарет, рыча, толкается глубже, ища правильный угол. Сара всхлипывает, сжимает его рубашку, пока он не слышит, как рвётся ткань. Сара подмахивает бёдрами навстречу и замирает, потная и сладкая, когда он входит во всю длину. Оба стонут, склонив головы навстречу друг другу, прежде чем начать быстро и резко двигаться. Джарет толкается вперед, Сара, постанывая, подаётся навстречу и лепечет «ещё» (один, два, восемь раз), пока обоих не пробивает дрожь.

— Пожалуйста, двигайся, — отчаянно шепчет она, обхватывая ногами его торс и откидывая назад голову. Её голос немного охрип от криков.

Джарет охотно подчиняется. Он грубо вбивается в податливое тело, задевая чувствительную точку, отчего Сара до крови впивается ногтями в его спину, боль заводит Джарета ещё больше; он стонет, уткнувшись в изгиб её шеи.

Их синхронные движения, дурманящий запах возбуждения опьяняют его. Они любят друг друга до тех пор, пор не утоляют свою жажду, пока в них не останется ничего, кроме тишины и дрожи.

Они с криком кончают, а потом лежат в объятиях друг друга.

Джарет прикрывает глаза и позволяет себе жить и мечтать.

И считать.

Пятнадцать вздохов, восемь раз, когда она стонала его имя, десять маленьких полумесяцев на спине и след от зубов на шее.

Если бы только это не было всего лишь мечтой.

***


Саре шестнадцать, когда она пытается добраться до Города Гоблинов.

Она не знает его в этом облике как Короля Гоблинов. Она забыла.

Он может сосчитать все маленькие порезы на руках и лице. Он видит, как тяжело она дышит, как впиваются в ладони ногти, он не может решить от ярости или страха.

Он дважды прожил эту жизнь. Он дважды видел это красивое и полное решимости доказать ему, что она не ребёнок, лицо.

Джарет знает это.

История повторяется. Время не линейно.

— Верни мне ребенка. Сквозь немыслимые опасности и бессчетные невзгоды, я пробралась в замок по ту сторону Города Гоблинов, чтобы забрать дитя, что было тобой украдено. Ибо воля моя так же тверда, и королевство столь же велико. — С жаром говорит она, но уже не столь решительно, как в прошлый раз. Паслёны, что он посадил, опутываются вокруг горла.

Время никогда не было для Джарета проблемой.

— Что будет дальше? — шепчет он, пристально глядя ей в глаза.

Он видит, как она пугается собственного предчувствия, но быстро берёт себя в руки.

— Я-я уйду, — смело отвечает Сара, гордо подняв подбородок.

Джарет улыбается воспоминанию о ней восьмилетней, спящей у него в руках.

— Может, я должен дать тебе причину остаться? — говорит он и шагает к ней. Сара краснеет, в смятении морщит лоб.

Она в нерешительности стоит на краю пропасти. Понадобится совсем немного, чтобы заставить её шагнуть через край.

— Ты не… — она внезапно останавливается, тяжело дыша и сжав руки в кулаки. Всё, чему он учил её эти годы, всё, что она знает, вело к этому моменту. Однажды она уже прожила его, и Джарету интересно, ощущает ли она дежавю. Время сжимается вокруг неё.

Она замолкает, и Джарет ждёт, затаив дыхание.

Сара борется с собой. Забытые воспоминания показываются из темноты, как пушистые полы его накидки. Почему она всегда сражается с ним?

Она одерживает победу над самой собой.

— Нет, Король Гоблинов, — говорит Сара. — У тебя нет власти надо мной.

***


Джарет задаётся вопросом, сколько раз история должна повториться, прежде чем всё закончится.

«Столько, сколько потребуется» — думает он, вновь поворачивая время вспять.

***


Девять лет, два месяца и тринадцать дней. Сара носит лёгкое платьице. Четыре тёмных пятна от подтаявшего эскимо, которое она держит в руке, две косички и три ленты в волосах.

И одна недописанная история.

@темы: Jareth, Sarah, Labyrinth, Ссылки, Фанфикшен

---

Карнавал грёз

[Sabrie]

Автор оригинала: Aurora Kemanche
Оригинал: здесь
Переводчик:  Sabrie
Бета:  Orava
Основные персонажи: Сара Уилльямс,

цыган

Джарет
Рейтинг: PG-13
Жанры: Джен, Прегет, Фэнтези, Мифические существа
Размер: Мини
ссылка на ficbook

Описание:
Когда в город приезжает таинственный карнавал, Сара сталкивается со знакомой магией.

Стоял конец августа, когда приехал карнавал.

На улице стояла удушающая для этого времени года жара. Тяжелый, влажный и неподвижный воздух нагонял дремоту. Верхушки деревьев выгорели на солнце. Неумолимые солнечные лучи окрасили зелень в коричневые цвета, природа словно готовилась к пришествию осени.

Взволнованный шепот о глотателях огня, акробатах и комнате смеха передавался из уст в уста. Все жаждали увидеть карнавал. Невозможно было не поддаться царившему вокруг сумасшествию, рассказы о карнавале слышал каждый, даже если старался не обращать на них внимание.
Но вовсе не ночной фестиваль или акробаты заставили Сару пойти на карнавал. Её привлекло название.

Il Carnevale dei Sogni.

Она решилась в последнюю минуту. Шоу, как она узнала, начиналось с заходом солнца и продолжалось до рассвета. Сара шагнула за порог, когда колдовской час давно пробил, а все детишки спокойно спали в своих кроватях и видели сладкие сны.

Над воротами висела выцветшая вывеска: некогда ярко-красные буквы на белой облупившейся вывеске поблекли. По бокам от входа были вырыты две ямы, сейчас наполненные огнём. Пламя отбрасывало горсти искр в безлунную ночь, пахло пеплом и дымом.

Продавец билетов стоял внутри маленькой красно-желтой будки. Она была совсем крохотная, в ней даже нельзя было сесть, но высокого и худощавого человека, видимо, совсем не смущало замкнутое пространство. Окошко загораживал ряд тусклых металлических прутьев, и блики от огня бросали причудливые тени на бледное лицо. Когда Сара протянула деньги, она заметила, что его глаза были абсолютно черными.

— Добро пожаловать на Карнавал Грез, — сказал он, протягивая ей билет.

Сара чувствовала себя чужой и потерянной.

Женщины в винных платьях скользили сквозь толпу, их кринолиновые юбки тихо шуршали, когда они проходили мимо. Они носили вуали из сетки и платья с декольте, украшенными рубинами, жемчугом и цветами. Мужчины тоже были одеты в бархат и шелк: некоторые в бордовые брюки и украшенные перьями треуголки, другие носили фраки и черные цилиндры. На многих были диковинные маски животных или гномов с румяными щеками и луковичными носами. Сара оглянулась, не поверив своим глазам, когда прошла мимо кого-то в золотой рогатой маске.

Она, одетая в джинсы и простую белую кофту, слишком выделялась на фоне пёстрой толпы.

Сара словно вернулась в тот сон. Только на этот раз никто не обращал на неё внимания.

Никакого злорадного шепота. Никто не улюлюкал и не глумился над ней. Они были слишком очарованы своим окружением, чтобы обращать на Сару внимание. И она чувствовала себя свободной. Никто не станет беспокоить тебя, если ты просто ещё одно лицо в толпе гуляк.

Она прошла сквозь море людей, которые восхищенно взирали на глотателя огня и сумасшедшего метателя ножей. Потоки зрителей устремились в палатки, привлеченные обещанием показать зверей и эквилибристов на проволоке. Сара позволила потоку подхватить себя. Она дрейфовала от палатки к палатке, наблюдая, как акробаты взмывали в воздух, словно едва оперившиеся птенцы, и как человек в маске дракона проглотил пять мечей, а потом выплевывал их как семечки.

Сара чувствовала магию. Она сквозила во всем: в палатках и шестах, в людях и их голосах, в самом воздухе вокруг нее. Сара вдыхала ее, наслаждаясь тем, как та наполняла лёгкие и отдавалась лёгким покалыванием в кончиках пальцев.

Сара все глубже уходила в скопление шатров в поисках того, что смогло бы унять тоску, зародившуюся в сердце. Пугающее желание, заставляющее надеяться и желать большего. С каждым новым аттракционом необходимость заполнить эту тоску становилась сильнее. Что-то внутри нашёптывало ей ждать и смотреть.

Аромат свежих яблок и сахара привлек Сару к тележке, где она купила засахаренное яблоко, покрытое карамелью и посыпанное сверху арахисом. У женщины, которая продала ей лакомство, были ярко накрашенные розовым губы и желтые волосы, уложенные в форме раковины улитки. Женщина поведала ей, что ее яблоки собраны в саду Гесперид, и рассмеялась, когда Сара заметила, что в таком случае ей нужно брать за них больше, чем семь долларов. Сара откусила кусочек, карамель смешалась с яблочным соком, рождая восхитительный вкус.

Сара впилась зубами в сладкую мякоть фрукта и сама не заметила, как ноги привели ее к небольшому шатру, у входа в который стояло огромное зеркало в позолоченной раме - вдвое выше её. В зеркале мелькали улыбки проходящих мимо людей. Отражение Сары смотрело на нее, широко распахнув глаза. Она выглядела дикой. Опьяненной магией и горьким ночным воздухом.

На верхней части зеркала висела большая шелковая вывеска с вышитыми на ней словами: "Лабиринт Зеркал".

В отличие от других шатров, здесь не было факела, освещавшего вход: только беспросветная мгла приветствовала любопытных посетителей. Ни один человек, казалась, не обращал на шатер внимания. Все равнодушно проходили мимо вывески, их взгляды скользили по ней, как вода по камням.

Коридор зеркал манил и пугал одновременно, навевая Саре воспоминания. Это слабая надежда преследовала ее с тех пор, как она услышала о приезде карнавала. Возможность невозможного смотрела ей прямо в лицо, бросая вызов, дразня шансом приключений и опасностей.

А потом она услышала музыку. Гипнотизирующая мелодия медленно, как неторопливо поворачивающиеся шестерни, заполнила все существо Сары. Звуки отразились от зеркал, и стекло задрожало, зазвенело, подхватывая песню. Это была жуткая мелодия. Она была знакомой, но от зловещего оттенка у Сары по коже побежали мурашки.

Она сделала шаг вперед, надеясь увидеть, откуда доносится музыка. Безрассудство, которое Сара пыталась в себе заглушить, вырвалось на свободу, но вдруг музыка резко оборвалась, и кто-то вырвал яблоко из ее рук.

Сара резко обернулась, готовая сказать пару ласковых, но никого не увидела. Она всматривалась в смеющуюся разодетую в струящиеся накидки толпу, но яблочного вора нигде не было видно. Зачем кому-то вообще понадобилось красть недоеденное яблоко? Сара пообещала себе устроить воришке такой разнос, что впредь он и не подумает протягивать свои грязные ручонки к чужому до конца своей жизни.

А потом она его увидела.

Спрятавшись за спицами колеса, под тележкой с попкорном сидела мартышка. Или нечто очень на нее похожее. Из маленькой пасти торчали два длинных клыка. Существо было одето в отвратительный жилет, на шее у него висела гармошка. В одной лапе оно держало Сарино яблоко.

— Эй!

Два светящихся красных глаза вспыхнули, заметив Сару, а потом зверюшка бросилась сквозь толпу.

— Вернись, маленький воришка!

Сара бросилась за ней в погоню. Хотя никто не обращал на Сару особого внимания, толпа расступалась перед ней, благодаря чему удавалось не терять из виду длинный черный хвост, прежде чем тот скроется за очередной парой чьих-то лодыжек.

Сара почти настигла мартышку, когда та села рядом с шатром и с явным наслаждением укусила ее яблоко. Это стало последней каплей.

— Ты!

При виде Сары зверюшка оскалила зубы в, как показалось Саре, насмешливой ухмылке. Потеряв голову, Сара кинулась к мартышке, но та с поразительной скоростью отпрыгнула в сторону, безумно вереща, и Сара растянулась на земле. Сара поднялась из пыли как раз вовремя, чтобы увидеть, как хвост нырнул за шатер и скрылся из поля зрения.

Сара рванулась следом и вдруг очутилась на поляне.

Со стороны Карнавала поляна была обнесена шатрами, так что посетители не могли по ошибке забрести сюда. На потертых канатах висели шестигранные красные бумажные фонарики, похожие на мотыльков.

Поляну застилал густой туман. Он был разлит вокруг подобно белой воде, что затопляет всё на своем пути, и простирался вплоть до дальнего края, где на повозке сидел цыган, а с ним - мартышка.

Цыган был одет в простую, но чистую черную тунику, свободная ткань подчеркивала его высокий рост, а остроносые сапоги облегали его ноги как тени.
Он носил маску в виде оленьего черепа, из-под которой по плечам спускались черные косы. Белая кость ярко выделялась на фоне тёмного ансамбля. От маски было почти невозможно оторваться, она словно притягивала к себе взгляд. Восхищаясь величественным и гордым изгибом рогов, Сара заметила, что череп был похож скорее на череп рептилии, и из пустых глазниц на нее смотрела тьма.

— Привет, — голос Сары был настолько мягок и хрупок, что хотелось зачерпнуть его в ладони, чтобы он не разбился.

Маска наклонилась к ней, и Сара невольно шагнула назад. Если бы в зияющих, пустых ямах были глаза, то они смотрели бы прямо на нее.

— Привет, — высокий и пронзительный голос напоминал о жутких ведьмах, что предлагают молодым девушкам отравленные фрукты или заманивают маленьких детей в лес, чтобы потом съесть их.

— Ваша мартышка украла мое яблоко, — неловко сказала Сара.

Мартышка с громким хрустом вгрызлась в яблоко.

— Ты должна простить моего питомца, — длинные, тонкие пальцы в перламутрово сияющей перчатке ласково почесали мохнатую мордочку. — Он пока ещё учится, но никак не хочет избавиться от этих ужасных манер. Я приношу извинения за его грубое поведение.

— О, все в порядке, — неуверенно ответила Сара.

Обезьянка зашипела на Сару и, спрыгнув с плеча хозяина, скрылась за корзинкой, чтобы без свидетелей доесть яблоко.

— Возможно, я смогу предложить кое-что в качестве извинения, милое дитя.

Изящным движением цыган сорвал бархатную ткань с большого хрустального шара, который покоился на цветастой тафте. Поверхность шара была ясной, как стекло, и Сара могла видеть причудливое отражение костяной маски.

— О, нет, спасибо. Я не верю в такие вещи, — попыталась вежливо отказаться Сара.

— Ах, — в тоне цыгана отчетливо послышалось разочарование. — Тогда, если не возражаешь, я спрошу, во что ты веришь?

Сара замялась, неуверенная, как ответить. Её мать была атеисткой, отец и мачеха — не практикующими католиками, так что она росла не очень-то верующей. Сара никогда особо не интересовалась религией, она верила в то, что могла увидеть своими глазами. Но вместе с тем она знала, что существует нечто, что не может быть объяснено словами, нечто на грани реальности.

— В возможность, — наконец ответила Сара. — Я верю, что всё возможно.

Цыган понимающе кивнул.

— Если то, что ты сказала, правда, разве не может быть это, — он указал на кристалл, — возможным?

Сара поджала губы.

— То, что я признаю существование вещей, которые не поддаются логике и разуму, вовсе не значит, что я должна верить словам обманщика.

Кристалл блеснул, словно бросая вызов ее словам. Сара не заметила, как сжались руки цыгана.

— Ты и вправду думаешь, что я шарлатан? Я предложил тебе свои услуги, не прося ничего взамен. Как я обману тебя? А после всего, что ты видела в этом месте, являются ли мои возможности просто выдумкой?

Саре не понравилось, как прозвучали эти слова. У всего есть своя цена. Она усвоила этот трудный урок давным-давно. Тот факт, что этот мужчина тратил время, пытаясь установить между ними доверительные отношения, только доказывал, что ей придётся заплатить цену. И Сара точно знала, чем ей придется расплатиться, если она скажет «Да».

Ей придется довериться этому человеку.

— Ладно. Я сдаюсь.

Фонарики над головой, казалось, ярко вспыхнули, когда она согласилась. Свет, падающий от них на маску, заставлял кость зловеще сиять. Сара не особо хотела доверять этому человеку в причудливой одежде и с вкрадчивым голосом, но последнее, чего ей сейчас хотелось, так это уйти - особенно когда она была так близка к магии. Особенно когда она провела долгие годы без неё.

— Подойди ближе, дитя, — поманил цыган.

Сара прошла сквозь облака тумана, пока не остановилась прямо напротив цыгана и его повозки.

— Ты должна посмотреть в кристалл. Только ты можешь увидеть в его глубинах то, что ищешь.

Нагнувшись, Сара в ожидании вгляделась в стекло кристалла. Сначала там ничего не было. Сара видела только свое отражение, с кристалла на нее смотрели собственные зеленые глаза. Сара чувствовала, что цыган наблюдает за ней, и подавила разочарованный вздох. На какое-то мгновение она действительно поверила, что это сработает. Бессмысленно было надеяться, но она была так уверена, что это место...

Сара моргнула, придвинувшись так близко, что от ее горячего дыхания поверхность кристалла слегка запотела. Отражение исчезло. Теперь Сара видела, как в глубине кристалла мерцали, как маленькое пламя, туманные образы. Очарованная, она была не в силах оторвать взгляд. Внутри кристалла соблазнительно танцевали картины. Они ярко сияли, и Сара тонула в этой волне чистого желания.

Изображения все быстрее и быстрее мерцали перед глазами. Они гипнотизировали, и Сара даже не дрогнула, когда цыган нежно провел костяшками пальцев по ее щеке. Ее губы приоткрылись в восхищении и страхе, зрачки расширились, когда кристалл вспыхнул ослепительной вспышкой света.

Постепенно сияние померкло, пока не исчезло окончательно. Всё, что осталось, это темнота и фонарики, которые теперь казались слишком тусклыми.
Цыган накинул покрывало на кристалл, выводя Сару из транса. Она тяжело дышала.

— Что это было? — выдохнула она. — Это было…это было настоящим?

Молчание цыгана сказало достаточно.

— Как? Ты должен сказать мне как!

— Ох, — грустно начал он, — я думаю, даже ты не готова заплатить такую цену.

— Пожалуйста, — умоляюще прошептала Сара. — Пожалуйста, скажи мне.

Цыган задумался.

— Хорошо, если ты так настаиваешь.

Он убрал вытянутые длинные ноги со стула и, встав, начал копаться в своей повозке. Наконец он вытащил узкий деревянный футляр с выгравированной сферической эмблемой на поверхности.

— Положи то, что находится в этом ларце, под подушку, прежде чем уснуть.

Сара взяла ларец, огладила пальцами древесину.

— И всё?

— И всё. Удачи, Сара.

Она поблагодарила цыгана и развернулась, чтобы уйти. Его последние слова рассыпались как пожухлые листья, прежде чем Сара успела их поймать.
И только дойдя до середины поляны, Сара заметила, что что-то не так. Футляр в ее руках ощущался… странно. Ей вдруг безумно захотелось узнать, что было внутри, но чей-то голос настойчиво шептал не открывать крышку, пока она не окажется дома и не ляжет спать.

Но инстинкты Сары оказались сильнее. Медленно она открыла крышку. Внутри футляр был обшит темным атласом с вкраплениями серебряной нити - словно звезды, вплетенные в ночное небо. Среди звезд на ночном бархате отдыхала луна — белое перо.

Сара подняла голову и осмотрелась вокруг. Она была одна. Цыган и повозка пропали; весь карнавал исчез так же легко, как сон после пробуждения. Даже трава не была примята, словно ничто и никто не ступал здесь - кроме тумана, что, извиваясь, стелился сквозь высокие стебли.

Единственным доказательством, что карнавал не был всего лишь иллюзией, был подарок в руках девушки, лёгкий как пёрышко.

@темы: Jareth, Sarah, Labyrinth, Ссылки, Фанфикшен

---

[Sabrie]

&

@темы: Jareth, Коллажи и фотоманипуляции, Labyrinth

---

[Sabrie]

Jim Henson's Labyrinth Artist Tribute book cover by StevenJamesMorris

@темы: Jareth, Sarah, Официальный арт

---

[Sabrie]

@темы: Jareth, Sarah, Labyrinth

---

"As The World Falls Down" A Tribute to David Bowie Performed by Grace Potter

[Sabrie]

@темы: Labyrinth, Видео

---

[Пилар Тернера]

Название: Правда невозможная и невероятная
Автор: KaraRenee
Переводчики:  Пилар Тернера,  Wednesday_@ddams (на других сайтах - AXEL F)
Ссылка на оригинал: archiveofourown.org/works/4737485
Канон: "Шерлок BBC", "Лабиринт" (1986)
Персонажи: Шерлок/Джон, Джарет
Рейтинг: R
Жанр: AU/Romance/Adventure
Размер: миди
Статус: в процессе
Саммари: Джон и Шерлок расследуют дело об исчезновении девушки-подростка и ее маленького брата. И неожиданно оказываются втянуты в невозможное приключение – к тому же невероятно сексуальное.
Предупреждение: AU, ООС
От переводчиков: Мы давно хотели перевести этот фик, и не из-за каких-то его особенных достоинств, а из любви к канонам «Шерлока» и «Лабиринта». Несмотря на грустные события января, мы не отказались от этой мысли, но читателей просим помнить, что это просто фик. У нас не было иных побуждений, кроме как порадовать поклонников обоих канонов и порадоваться самим. Этот фик – самая что ни на есть трава, чистая и незамутненная, но мы надеемся, что он может прийтись по вкусу любителям Шерлока, Джона и, конечно, Джарета.

Главы 1-4 - здесь

Глава 5

Джон открыл железные ворота и прошел через них. Пол и стены здесь были выложены серыми плитами, что придавало этому месту оттенок мрачности. В воздухе, отблескивая крылышками, носилось нечто вроде огромных стрекоз. Когда одна из таких стрекоз пролетала мимо Джона, он протянул руку, чтобы поймать ее. И не поверил своим глазам — на его указательном пальце босыми ногами стояла крошечная женщина с радужными крылышками.

— О, ты кто такая, прелесть? Ай!

Джон затряс рукой, чтобы избавиться от феи. Сунул палец в рот, а затем внимательно осмотрел его.

— Неужели она тебя укусила?

Джон поднял голову. Голос был явно женским — и звучал обольстительно. Вместо серой стены перед Джоном теперь был дворик с цветущими магнолиями. Каменный пол исчез — его сменил ковер из густого мха. Над беседкой свисали тяжелые фиолетовые гроздья соцветий глицинии. Над цветами порхало множество фей, от крылышек которых и исходило сияние. В этом волшебном саду разом цвели фиалки, ромашки, розы, подсолнухи, ирисы и лилии — настоящее буйство красок и ароматов. В тени магнолии стояла женщина. Ее огненно-золотистые волосы были уложены в прическу, удерживаемую на голове алмазным гребнем. Кожа ее была молочно-белой, с россыпью веснушек. Женщина вышла из тени, и Джона ослепило исходящее от нее сияние. Солнце светило ей в спину, обтекая ее силуэт, просвечивая сквозь прозрачную сорочку. Однажды Джон видел что-то подобное в каталоге нижнего белья. Но та модель была одета в комплект — бюстгальтер и трусики. На женщине, идущей ему навстречу, под сорочкой ничего не было.

— Э-э-э… да. Укусила.

— Гадкие маленькие феи, — она приблизилась, взяла Джона за руку и поцеловала укушенный палец.

Он оторвал взгляд от ее голубых глаз, скользнул вниз, к полным губам, к розовым соскам, проглядывающим через тонкую как паутинка ткань цвета слоновой кости. Вдохнув аромат ее кожи, в котором смешались роза и лаванда, Джон нестерпимо захотел поцеловать незнакомку.

— Минуту назад здесь была сплошная стена, — все, что он смог выдавить из себя.

Из беседки послышался женский смех — высокий и звонкий. Еще одна женщина, пониже и немного полнее первой, вышла на солнечный свет. Ее круглые щечки обрамляли каштановые локоны. Она сморщила нос и снова хихикнула.

— Нет, красавчик. Эта стена позади тебя.

— Ого. Здесь все меняется? Как мне добраться до замка?

— Хлорис, — певуче сказала рыжеволосая, и от ее голоса в паху Джона что-то дрогнуло, — этого благородного господина укусила фея.

— Ой, — хихикнула Хлорис. — Тогда его нужно поцеловать, и он сразу почувствует себя лучше.

Темноволосая взяла Джона за руку. В ее карих глазах плясали золотистые искорки, наводившие на мысль о закатах в итальянской деревне, где однажды довелось побывать Джону. Женщина поднесла укушенный палец к губам, нежно проводя по коже языком.

— Ох, — выдохнул Джон. — Я… кажется, мне уже лучше.

Женщины посмотрели друг на друга. Рыжеволосая соблазнительно надула губы.

— Чтобы залечить укусы фей, нужно много поцелуев. Правда, Хлорис?

Смешок.

— О да, Флора. И несколько часов, чтобы полностью излечиться.

Флора обвила рукой талию Джона и увлекла его к беседке.

— Помнишь, как в последний раз меня укусила фея?

Хлорис хихикнула, и ее смех напомнил Джону перезвон колокольчиков и пение птиц. Она тоже обвила рукой талию Джона, отчего тот оказался зажат между двумя женщинами.

— Точно, Флора, — выдохнула она. — Мне пришлось целовать тебя весь день.

— М-м-м… — Флора издала гортанный смешок. — Я до сих пор не до конца исцелилась. Так что, возможно, мне понадобится еще больше.

— Еще больше поцелуев? — они остановились под глицинией. Хлорис приложила палец к губам Флоры.

— Точно, — та облизала прижатый к губам палец. — Но прежде мы должны позаботиться об этом прекрасном джентльмене.

— Я… — они развернулись и толкнули Джона на круглую кровать. Джон приземлился в кучу шелковых подушек. — Я чувствую себя намного лучше! Мне нужно…

Гортанный смех Флоры прозвучал не то зловеще, не то чувственно.

— М-м-м… — промурлыкала она. — Тебе нужно… — она провела руками по груди Джона, стягивая его свитер, который был тут же отброшен в сторону. Ползучие фиолетовые фиалки и красные завитки седума тут же скользнули к свитеру, опутав его зеленью.

— У Джона, — так сказал Шерлок, — очень хороший вкус в подборе одежды.

Флора прижалась губами к шее Джона, лаская кожу языком. Хлорис расстегивала манжеты на его рубашке. Она поднесла ко рту каждый палец по очереди, тщательно облизывая их по всей длине и запечатлевая на каждом нежный поцелуй. Затем ее губы переместились ниже и принялись щекотать внутреннюю сторону его запястья.

— Ох.

Флора закинула ногу Джону на бедро и, усевшись верхом, принялась расстегивать на нем рубашку. Покончив с рубашкой Джона, она до талии задрала свою сорочку; ее соблазнительные складки прижались к уже возбужденному члену. Джон немного приподнялся на локтях и увидел, что пушистые волоски на ее лобке тоже золотисто-красные. Хлорис устроилась сзади и помогла Джону сесть поудобнее, одновременно стягивая с него рубашку. Джон оказался лицом к лицу с Флорой, и ее благоухающие клубникой губы слегка дрогнули, размыкаясь.

— Укус оказался серьезнее, чем нам поначалу казалось, — ее язык скользнул ему в рот. Ее грудь прижималась к его через тонкую ткань сорочки. Руки Флоры стянули с него майку, и ее прикосновения полностью поглотили его, словно впитываясь в каждый дюйм его кожи. — Тебе нужно как можно больше поцелуев.

Хлорис прижалась грудью к его голой спине, ее губы почти коснулись его уха.

— Как можно больше, — прошептала она.

Обвив длинными ногами талию Джона, Флора сильнее прижалась к нему и набросилась на его рот, покусывая и облизывая. Клубничный вкус ее губ и хмельной цветочный аромат, исходящий от обеих женщин, опьянял Джона. Шерлок сказал, чтобы мы подыграли нашим галлюцинациям. Мы же не хотим, чтобы случилось что-то плохое… Джон обхватил Флору за талию, прижимая ее бедра к своим. Мягкая ткань скользнула вниз по ее сливочной коже, и Джон отшвырнул ненужную тряпку в сторону. Он оторвался от ее губ, но только затем, чтобы начать целовать длинную молочно-белую шею и грудь, покрытую веснушками, уделяя ей особое внимание. Он застонал, когда почувствовал, как твердеют под губами соски. По ее коже начал разливаться румянец.

Все это время Хлорис, устроившаяся сзади, покрывала поцелуями его спину.

— О-о-о, — застонала она. — Флора, теперь ты точно излечишься от укуса феи.

— Ее зубки были очень острыми, — игриво ответила Флора. — Так что и поцелуев мне понадобится очень много.

— В два раза больше — от нас обоих?

Джон вдруг оказался зажат между ними. Женщины целовались друг с другом через его плечо. Локоны Хлорис упали ему на щеку. Грудь Флоры заполнила его рот, отчего Джон стал слегка задыхаться. Он начал извиваться, пока женщины не прервали поцелуй.

— Ох, простите, но мне было нечем дышать.

Хлорис заставила Джона запрокинуть голову и принялась целовать, проникнув языком в его нетерпеливый рот. У нее был вкус миндаля и меда. Джону хотелось большего, но мешало то, что он все еще был прижат к Флоре. Она не переставала покачивать бедрами, одновременно проводя ладонями по его груди.

— О Флора, — Хлорис устроила голову Джона между своих обнаженных грудей. — Я снова забыла о тебе.

Они ухмыльнулись друг другу. Хлорис подалась вперед. Обе женщины встали на колени. Джон и сам не заметил, когда исчезла сорочка Хлорис. Он зачарованно уставился на светло-коричневые ареолы вокруг ее сосков — а сами соски были нежно-розовыми. Ее веснушки сверкали, будто капельки слюды. Их руки исследовали друг друга, упоенно лаская каждый изгиб чужого тела. Хлорис наклонилась, чтобы взять в рот сосок Флоры. Джон застонал.

— Ох! — Хлорис неожиданно отстранилась. — Мы не можем пренебрегать нашим гостем. Он никогда не излечится, если мы не уделим ему внимания, — она положила ладонь Джону на грудь, заставляя его опуститься на подушки.

— В самом деле, — Флора расстегнула ремень и потянула вниз молнию брюк. — Как невежливо с моей стороны было требовать твоих поцелуев, когда в них так нуждается этот джентльмен.

— Нет, не нужно обо мне беспокоиться, — выпалил Джон. — Вы можете целоваться друг с другом, и вообще делать, что вам нравится. Пожалуйста. И не надо отвлекаться на меня.

Гортанный смех и тонкое хихиканье смешались, наводя на мысль о пении сирен.

Хлорис проложила дорожку поцелуев по подбородку Джона, пальцами пощипывая его сосок. Флора стащила с него брюки и трусы, скользнула губами по его бедру. Хлорис провела носом вдоль его шеи, обжигая кожу дыханием, отчего по телу Джона побежали мурашки. Язык Флоры в это время поигрывал с его яичками. Джон застонал.

— Хлорис, да тут же самый ужасный из всех укусов фей, что я когда-либо видела!

— О, хорошо. Давай я тебе помогу.

— Меня всего лишь слегка укусили за палец… ох… я…

Хлорис наклонилась и обхватила губами его член. Флора продолжала ласкать яички, беря их в рот и посасывая по очереди. Джон окончательно потерял контроль над собой. Ему казалось, что каждый нерв его тела потрескивает, будто наэлектризованный, а волосы на руках встали дыбом. Все тело горело. Джон закрыл глаза, теряясь в запахе цветов и восхитительных ощущениях от ласк, а мысли постепенно начали путаться. Как бы это выглядело, если бы между его ног сейчас был Шерлок? Бледное лицо, темные вьющиеся волосы и пронзительные серебристо-голубые глаза, глядящие на него снизу вверх. Глубокий голос, который произносит, задевая что-то внутри: «Значит, вот как ты меня хочешь, Джон?».

— О да, — сказал он вслух.

Женщины хихикнули.

Джон не слышал их.

Шерлок обвел языком головку члена, не опуская взгляд.

— Я хочу, чтобы ты смотрел на меня, Джон.

— О да-а, — выдохнул Джон, хотя его глаза были по-прежнему закрыты.

Женщины снова засмеялись, явно не собираясь останавливаться. Все их внимание было приковано к Джону.

— Смотри на меня, Джон, — Шерлок облизал головку, а потом обхватил член губами, принимая его на всю длину.

— О… боже… да, — простонал Джон.

Шерлок облизал его член от основания до головки.

— Назови меня по имени, Джон. Хочу услышать, как ты произносишь мое имя.

— О господи, Шерлок. Шерлок… я хочу…

Смех, похожий на пение птиц, разрушил видение.

— Флора?

— Да, Хлорис?

— Кто такой Шерлок?

Джон сел на постели, схватил одежду и начал выбираться из кровати.

— Куда ты?

— Мы еще не вылечили тебя от укуса феи!

— Разве ты не хочешь выздороветь?

Обнаженные женщины соскользнули с кровати. Казалось, они не идут, а плывут по траве.

Джон просто-напросто запрыгнул в штаны, стремясь поскорее одеться, и едва не упал при этом.

— Нет. Со мной все в порядке, — он улыбнулся Хлорис. — Но бедняжка Флора еще не полностью исцелилась от укуса феи. Я врач. И я предписываю Флоре еще много, много поцелуев.

— О боже, Флора. Я и не думала, что ты в таком ужасном состоянии.

Голубые глаза расширились, розовые губы соблазнительно приоткрылись.

— Я не хотела тебя беспокоить.

Джон натянул майку и оглядел сад в поисках выхода. Справа виднелась двустворчатая деревянная дверь, расписанная ромашками. Джон поспешил к ней.

— О, дорогая Флора! — Хлорис опустилась на колени, покрывая поцелуями нежную кожу живота, описывая языком круги над пупком.

Когда Джон почти достиг двери, Флора оглянулась на него через плечо и подмигнула. Джон помедлил, застегиваясь, и кивнул в ответ. Видение белокожих, соблазнительных женщин, стоящих обнаженными в лучах солнца, на мгновение ослепило Джона. Он толкнул расписанные двери и про себя взмолился, желая оказаться поближе к замку.

Глава 6

Шерлок сидел на краю двуспальной кровати, застеленной стеганым одеялом — розово-зеленым, в цветах и сердечках. Искусная швея, очевидно, творчески подошла к выбору ткани, составив узоры из квадратов. Одеяло явно сшил кто-то, кто любил девушку, которой потом подарил его. На подушку был надет розовый чехол. Шерлок заметил на нем темные пятна — потекшая от слез тушь для ресниц. На полке стоял ровный ряд книг, названия которых заставили Шерлока закатить глаза: «Таинственный сад», «Мэнди», «Ветер в ивах», «Хоббит», «Хроники Нарнии». Книги, спрятанные под подушкой, оказались более интересными. Шерлок обнаружил их совершенно случайно — когда в дурном настроении бухнулся на кровать и почувствовал под головой что-то твердое. Сказки «Тысяча и одна ночь» и «Лабиринт» в твердой красной обложке.

Та, кому раньше принадлежала эта комната, явно была совсем еще юной особой.

В гамаке в углу комнаты лежали плюшевые игрушки. Большой единорог примостился в изножье кровати. Шерлок пнул его. Шкаф был забит платьями — среди них попадались и простые сарафаны, но в основном на вешалках обнаружились роскошные вечерние платья из мерцающих тканей, украшенные кружевами и стразами из горного хрусталя. Туфли на высоких каблуках самых разных цветов аккуратно выстроились на специальной полке. В трюмо нашлись куда более интересные вещи. Например, огромная коллекция частично использованной косметики — тюбики яркой помады и теней для век, в основном с блестками. В одном из ящиков лежала куча фотографий какой-то девушки с каштановыми волосами и ее матери. По этим снимкам можно было проследить, как девушка росла. Она была очень похожа на мать. На одном фото мать и дочь смотрели точно в камеру, две пары зеленых глаз насмешливо уставились на Шерлока, словно дразня: ну же, примени дедукцию, расскажи, что ты понял о нас. Чем новее были фотографии, тем больше расцветала девушка, постепенно избавляясь от подростковой неуклюжести. Начала расти грудь, выделяться бедра, на щеках появилось несколько прыщиков. Но мать на этих снимках постепенно угасала — похудела, кожа сделалась желтоватой. На последней фотографии девушка с заплетенными в косу волосами спала, положив голову на колени матери, которая сидела на больничной койке в окружении трубок и капельниц.

Входная дверь распахнулась. Невысокий человечек с носом картошкой, лицом, испещренным глубокими морщинами, и жидкими седыми волосами, хромая, вошел в комнату. В руках человечек держал аккуратно сложенную стопку одежды. Пинком он закрыл за собой дверь.

— Ты кто?

Не обращая на Шерлока ни малейшего внимания, коротышка проковылял к туалетному столику. На бедре у человечка висело кольцо, к которому были прикреплены латунные и железные ключи. Он положил вещи на табурет.

— Я Хогл, — он повернулся к Шерлоку, демонстрируя широкий рот, тяжелые веки и сероватую кожу лица.

— Ты не человек, — констатировал Шерлок.

Хогл закатил глаза и вздохнул.

— Нет. Умник ты, ничего не скажешь.

— Тогда кто ты такой?

Хогл пожал плечами.

— Карлик. И вообще, никто никогда меня об этом не спрашивал.

— Откуда ты взялся?

— Я родился в стенах лабиринта. Работаю на короля гоблинов. Когда-то я ухаживал за розами у наружной стены, но теперь… служу Джарету, — он покачал головой, в его голосе слышалась печаль.

— Служишь, потому что за что-то наказан. Ты привык работать на него, но теперь ты именно служишь ему, — кивнул Шерлок. — Раболепный карлик. Возможно, ты питаешь слабость к барышням, которые попадают в лабиринт.

— Что… почему ты так говоришь?

Шерлок указал на пластиковый браслет на запястье Хогла, а потом на хрустальные серьги, которые тот приколол к своему жилету на манер булавки.

— Эти вещи явно попали к тебе не случайно. Это подарки, знаки признательности от девушек, которым ты помог пройти через лабиринт.

— Как ты узнал?

Шерлок сцепил пальцы под подбородком.

— Прочитал книгу.

Хогл застонал и похромал к двери.

— Для кого эта одежда?

Помолчав, Хогл оглянулся через плечо.

— Для тебя. Джарет хочет, чтобы ты оделся для бала.

Шерлок нахмурился.

— Он устраивает бал?

— Одевайся. Он тебя ждет.

— А кто еще будет на этом… балу?

Хогл пожал плечами.

— Люди. Феи, — он сглотнул. — Джон.

— Джон? — Шерлок вскочил. — Где он?

— Он в лабиринте, пробирается к замку.

— Не знаю, насколько его афганский опыт поможет в этой ситуации. Но я уверен — он справится, — Шерлок принялся мерить шагами маленькую комнатку. Внезапно он повернулся к Хоглу, тыча в него пальцем. — С Джоном все нормально?

— Да, — Хогл попятился, поднимая руки.

Шерлок изучающе посмотрел на него, а затем хлопнул в ладоши.

— Ты встретишься с Джоном, — это был не вопрос, а утверждение. — И доставишь ему… приглашение… на этот бал.

Хогл сглотнул.

— Как ты…

— Возражения не принимаются, — Шерлок махнул рукой. — Вот, — он встал на колени, расстегнул запонку на левом рукаве и сунул ее в петлицу оранжевого кожаного жилета Хогла, рядом с серьгами.

— Что… что это? — Хогл опустил сияющий взгляд на серебряную запонку с выгравированными на ней инициалами WSSH.

— Благодарность, — Шерлок попытался улыбнуться. Его лицевые мышцы слегка растянулись, — это ощущалось ужасно глупо — прежде чем приняли положение, характерное для тех ситуаций, когда он улыбался Джону. Судя по взгляду Хогла, у него получилось. Тот немного расслабился, хотя все еще смотрел на Шерлока с подозрением.

— Благодарность за что? Я ничем тебе не помог.

— Нет, помог. Ты дал мне знать, что с моим Джоном… с Джоном… все в порядке.

Хогл вздохнул и заговорщически наклонился к Шерлоку.

— Я не могу обещать, что помогу тебе. — Шерлок закатил глаза. — Но Джарету не понравилось, когда кто-то из гоблинов сказал, что ты на него похож. Эти вещи из шкафа Джарета. Его одежда. Ты, кажется, умный. Так что делай со всем этим что хочешь.

Хогл попятился к двери, по-прежнему впиваясь взглядом в лицо Шерлока, явно желая, чтобы тот понял его.

Глаза Шерлока расширились, и он кивнул.

— Почему я здесь? — спросил Шерлок, раскинув руки.

— Это твоя камера. В замке их полно.

Шерлок приподнял бровь.

— В замке полно камер, которые выглядят, как спальни молоденьких девушек?

Хогл пожал плечами.

— Ты читал книгу, — дверь захлопнулась за ним.


* * *
Джон не знал, что его ждет по другую сторону расписанной двери. Но он явно не ожидал увидеть фигурно подстриженные кусты, статуи выше человеческого роста и каменные кресла. Самшит был аккуратно подстрижен и образовывал арку. На каменном столе стояла урна, достаточно большая, чтобы он мог забраться в нее. Крышка была немного сдвинута. Джон совсем сдвинул ее и заглянул внутрь. Он увидел уходящие вниз ступеньки, и его тут же обдало холодом. Джон вытащил из кармана мобильник, чтобы посветить им, как фонариком. Лестница тянулась вниз метров на десять и переходила в тоннель. Джон приподнял урну — под ней был стол. Заглянул под него, провел рукой под столешницей, натыкаясь на ножки. И вдруг увидел, что к нему идет старик с длинными белыми волосами и в остроконечной шляпе. Джон поднялся, собираясь снова заглянуть в урну. Но вместо этого убрал в карман мобильник, покачал головой и плотно задвинул крышку.

— О, здравствуйте, — Джон подошел к старику, когда тот начал взбираться на одно из каменных кресел.

Потребовалось несколько секунд, чтобы старик уселся и, подняв голову, посмотрел на Джона.

— Ох, — его голос звучал надтреснуто. — Здравствуйте, молодой человек.

Приглядевшись, Джон понял, что на голове у старика была вовсе не шляпа. Птица, похожая на страуса эму, с головой, покрытой редкими перьями, и с такой же длинной шеей, моргнув, уставилась на Джона.

— Э-э-э… Я хотел узнать… Не могли бы вы мне помочь?

Старик медленно моргнул.

— Так, значит… тебе нужна помощь?

— Хм… да, пожалуйста.

— А свои мозги что, совсем не работают? — язвительно спросила птица.

Джон старался не смотреть на нее.

— Мне нужно добраться до замка в центре лабиринта. Этот сумасшедший король гоблинов похитил моего друга…

— Значит… — старик говорил с трудом, страшно сипя и хрипя. — Тебе нужно добраться до замка…

— Да, и я немного спешу. Так что если бы вы могли…

— Король гоблинов похитил твоего друга? — в голосе старика послышалось замешательство.

— Да уж, — с отвращением сказала птица. — Умником тебя не назовешь.

— Т-с-с, — старик посмотрел вверх на птицу-шляпу. — Король гоблинов похитил твоего друга… не брата?

— Что? Нет, нет. Он не мой брат. На самом деле, он мой лучший друг. Может быть, больше, чем друг, но я не уверен. Я имею в виду, сперва нам с ним надо об этом поговорить. Послушайте… — в расстроенных чувствах Джон провел рукой по волосам, а потом замер и наклонил голову. — Почему вы решили, что он мой брат?

Старик закряхтел, устраиваясь в кресле поудобнее.

— Ну, чаще всего это бывают маленькие братишки.

— Иногда маленькие сестренки, — вмешалась птица.

— Маленькие… Вот! — Джон полез в задний карман. Птица-шляпа подалась вперед, чтобы рассмотреть книгу в красной обложке. — Этот король гоблинов крадет детей, чтобы заманить сюда молодых девушек, в которых влюбился, так?

— А ты умный. Можно мне поселиться на твоей голове? — спросила птица.

— Ты не могла бы вести себя потише? — рявкнул старик.

— Извини, — фыркнула птица.

— Да… — голос старика дрожал и хрипел все сильнее.

— Тогда почему здесь оказался я? Почему он заманил меня в лабиринт и похитил Шерлока? — Джон похлопал ладонью по книге. — Подождите… король гоблинов что, влюблен в меня?

— Выходит, что так, молодой человек.

«Но я не гей», — хотел сказать Джон — и не смог.

— Итак, — произнесла птица, — тебе нужно добраться до замка?

Джон моргнул.

— Хм… да. Помогите, пожалуйста. Вы знаете дорогу?

— Иногда, молодой человек, ответы находятся внутри нас.

Джон закрыл глаза и покачал головой.

— На самом деле, это мне не… — до него вдруг донесся храп старика — …слишком-то поможет.

— Ну, думаю, такова твоя участь, — сказала птица. Старик протянул руку, потрясая деревянным ящиком на ручке. — Пожалуйста, брось что-нибудь в наш ящичек.

Джон обшарил карманы. При нем были только книга, мобильный, ключи от квартиры и обручальное кольцо.

Старик снова потряс ящиком.

Джон просунул в щель обручальное кольцо и услышал, как оно гулко ударилось о пустое дно ящика. Потом он вытер руку о брюки. Почему он не снял кольцо раньше? Что сказал бы Шерлок, когда заметил бы, что оно пропало? Палец ощущался непривычно пустым. Можно ли попросить кольцо обратно? И хочет ли он этого?

Старик громко храпел. Птица снова моргнула. Джон изобразил полупоклон и направился прочь из сада, к замку — во всяком случае, он на это надеялся.


* * *
Под аркой самшита Джон увидел деревянные ворота. Заглянул в них, и перед ним открылось словно бы продолжение все того же сада. Джон сделал шаг — и оказался на краю темного леса. Расправив плечи, он двинулся вперед. Воздух был густой и теплый. Сквозь кроны деревьев проникал солнечный свет. Вокруг стрекотали сверчки и гудели цикады, толстые ленивые шмели летали над бегониями. Джон слышал, как журчит ручей, но не видел его. Над цветами, похожими на огромные кровавые сердца, порхали феи. Эти цветы постоянно попадались ему на пути. Джон чувствовал, что безопаснее будет держаться подальше от них и от фей.

Джон не знал, сколько времени прошло с тех пор, как он начал свое путешествие по лабиринту. Джарет сказал, что у него есть тринадцать часов. Как долго он был в том цветущем саду? По телу Джона прошла дрожь удовольствия, когда он вспомнил, что там произошло. Если это и была галлюцинация, то его ощущения говорили об обратном — все было столь же ярко, как и в реальности. Почему вместо миловидного круглого лица Хлорис перед ним возникли тонкие черты Шерлока, стоило ему закрыть глаза? Почему ее золотистые глаза стали вдруг серебристо-голубыми? При воспоминании о ее пухлых губах член Джона вновь начал наливаться кровью. Нет. Это были губы Шерлока.

Джон осмотрел кустарники и деревья, растущие вдоль тропы, надеясь найти на них ягоды или плоды. Его армейская подготовка и медицинское образование оказывались здесь совершенно бесполезны — какой от них был толк, если он не мог найти ни пищи, ни воды?

И вдруг Джон увидел тот самый ручей, плеск которого уловил ранее — тот бежал, извиваясь, недалеко от тропы, по которой он шел. Вода в нем была чистейшей. На дне виднелись ярко-желтые, кислотно-зеленые и лазорево-синие камни. Тропа вдруг свернула, и за поворотом обнаружился природный бассейн с ледяной водой. В том месте, где ручей впадал в бассейн, располагался большой валун. Джон сел и достал из кармана книгу в красной обложке. Он должен был дочитать ее. В этом тенистом лесу Джон чувствовал себя в относительной безопасности. Пользуясь неожиданно выпавшими ему спокойными минутами, он поудобнее устроился на куче сухих листьев, прислонившись спиной к валуну, и принялся за чтение.

Солнце явно начало клониться к закату — теней в лесу стало больше. Джон закрыл книгу — шедевром ее точно нельзя было назвать. Теперь, в самом — как он надеялся — сердце лабиринта, Джон был рад, что прочитал ее. В животе забурчало. Джон напился воды из ручья и вымыл руки и лицо.

Когда он стряхнул воду с лица и открыл глаза, то увидел в ручье отражение человека с морщинистым лицом, круглыми глазами, носом картошкой и редкими седыми волосами. На мгновение Джону показалось, что он снова видит того старика с птицей-шляпой. Он поднял голову и оказался лицом к лицу с каким-то неприятным низкорослым человечком. Кожаная шапочка плотно сидела на его лысеющей голове. Заношенная белая рубашка была покрыта пятнами. К оранжевому кожаному жилету были приколоты хрустальные бело-розовые серьги. Рядом с ними болталась серебряная запонка с выгравированными инициалами WSSH.

Джон накинулся на него.

— Откуда у тебя эта запонка? Где Шерлок? — Джон прижал карлика к влажной земле, крепко вцепившись в его жилет.

— Отпусти! Отпусти! — тот отбивался изо всех сил.

— И не подумаю, пока ты не скажешь мне, что случилось с Шерлоком! — Джон держал его правой рукой, левой пытаясь отобрать запонку.

— С чего ты взял, что я видел Шерлока?

— С того, — Джон коснулся серебряного прямоугольника, — что я подарил ему эти запонки на прошлое Рождество. Уильям Шерлок Скотт Холмс. Где он?

Карлик сумел-таки вырваться и теперь отряхивал одежду.

— Он сам дал мне запонку.

— Что? — воскликнул Джон, почувствовав, как слова карлика отозвались болью в груди.

— Он знал, что я увижу тебя. И приколол запонку к моему жилету. Он сказал, что это просто благодарность, но я сразу понял — это за то, чтобы я встретился с тобой.

— Где он?

— Джарет держит его взаперти в замке. Но он в безопасности! — карлик поднял руки, словно защищаясь. — Я видел его, он… в камере.

Джон шагнул к нему, тыча в него запонкой.

— Значит, Шерлок в камере в замке. И он послал тебя ко мне с этим, — Джон махнул рукой, — дать мне знать, что с ним все в порядке, — он с облегчением вздохнул и убрал запонку в карман. — Кстати, кто ты такой?

— Я? Меня зовут Хогл.

— Хогл? Ну конечно, — Джон протер глаза. — Даже не буду задаваться вопросом, как это мой мозг умудрился придумать вас всех за несколько часов. Я уже не уверен, что это галлюцинация.

— Галлю… что?

— Мы думали, что все происходящее нам только кажется из-за того, что кто-то подсунул нам ЛСД или что-то вроде. Возможно, какой-то наркотик, от которого у нас случились совместные… видения.

— Это вовсе не видения.

Джон сел на валун.

— Ты знаешь, который час? Когда я здесь оказался, вставало солнце, и Джарет сказал, что у меня есть тринадцать часов. Из-за этих деревьев я не могу точно определить расположение солнца. И мобильник не работает, — он вытащил телефон и с грустью посмотрел на экран блокировки, который показывал три часа дня.

— С восхода солнца прошло около семи часов.

— Неудивительно, что я умираю с голоду, — Джон огляделся вокруг. — Не могу найти ни знакомых ягод, ни плодов. Ты случайно не знаешь, что здесь можно съесть и не отравиться при этом?

Хогл открыл висящий у него на поясе кожаный мешочек и вытащил оттуда персик.

— Подойдет?

Джон подозрительно посмотрел на персик.

— Он не отравлен?

Глаза карлика расширились.

— Нет, приятель. — Джон взял персик. Поднес его к губам, но откусывать не стал — и опустил руку.

— Семь часов? Черт. Сколько же я пробыл с этими женщинами?..

— Женщинами? — Хогл старался не смотреть на персик слишком нервно.

— Ага. Я попал в цветущий сад и встретил там двух женщин. Почти голых. Потом мы начали целоваться…

— Цветочные нимфы, — хмыкнул Хогл. — Хлорис и Флора. Тебя укусила фея?

— Да. Это было неожиданно. Я всегда думал, что феи — добрые.

— Распространенное заблуждение, — фыркнул Хогл. — Ненавижу фей. Противные мелкие сучки. Когда я работал за наружной стеной, то убивал их без всякой жалости. Думаю, сэр Дидимус и Людо обращаются с ними излишне мягко. Они сумели добиться, чтобы розы у наружной стены росли как на дрожжах. И еще посадили несколько фруктовых деревьев. Так что проклятые феи теперь повсюду.

— Дидимус — это… лиса? А Людо — такое большое лохматое существо с очень большими ушами и рогами?

Хогл кивнул.

Джон откусил кусок персика.

— Это что, один из персиков Дидимуса и Людо? — спросил он с набитым ртом.

Хогл кивнул, глядя на персик.

— Это действительно… — Джон моргнул. — Действительно… — пошевелил пальцами правой руки. — Странно, — он посмотрел на персик. Тот выглядел совершенно обычным. Сочная желтая мякоть, красноватая нежная кожица. — Что ты мне дал? — Джон попытался встать, но колени подогнулись, и он упал в кучу листьев.

— Приглашение на бал. Передавай привет Шерлоку.

И Хогл захромал в лес.

@темы: Labyrinth, Фанфикшен

---

Анонсировали выход нового переиздания на BLU-ray к 30 летнему юбилею фильма.

[Sabrie]

Дата релиза: 20 сентября 2016г
Цена: $19,99 -75.99 + доставка в РФ
Площадка: amazon.com

Из особенностей можно отметить:

1. Фильм перевели в современный и набирающий популярность (но пока еще дорогой) формат 4K Ultra HD, а также проработали звук, обновив его до формата Dolby TrueHD 7.1, что меня лично очень радует Эта версия обойдется фанатам порядка $34.99.

2. За $19,99 можно будет приобрести BLU-ray диск со стандартной HD версией, оформленный в виде 24 страничной книги с редкими фотографиями со съемок фильма (размер страниц соответствует размеру коробки диска). К слову, эти же 24 страницы с фотографиями будут в издании в формате 4K Ultra HD (см. пункт 1)

3. И совсем для истинных коллекционеров - издание в формате 4K Ultra HD + 24 страницы + подарочная композиция лестниц Эшера, выполненная с применением "не пойму чего" и бумаги за $75.99 (не хило, к слову)

4. ВО всех этих изданиях будут присутствовать дополнительные вкусные плюшки в виде НОВЫХ документальных материалов:
ALL-NEW: “The Henson Legacy” Featurette
Jennifer Connelly and the Henson family talk about the art of puppetry and the magic of Jim Henson, along with a visit to the “Center for Puppetry Arts” featuring The Jim Henson Collection and over 100 puppets from Labyrinth. (интервью с Коннелли и семьей Хэнсона по всем известной теме)
ALL-NEW: Labyrinth Anniversary Q&A
Hosted by Mythbuster’s Adam Savage with participants Brian Henson, David Goelz and Karen Prell, and surprise guest Sheri Weiser. (надо же, еще и Шери пригласили! (кто не помнит - она - Хагл! )
ALL-NEW: “The Goblin King” Featurette
Remembering David Bowie with co-star Jennifer Connelly, and Jim Henson’s children Brian Henson and Cheryl Henson. ( а это весьма интересно и интригующе - будем реветь, обещаю)
The Storytellers (Picture-in-Picture)
Ну и ставшие уже всем знакомыми материалы:
Commentary by Conceptual Designer Brian Froud
Original Making of Documentary “Inside The Labyrinth”
“Journey Through the Labyrinth: Kingdom of Characters” Documentary
“Journey Through the Labyrinth: The Quest for Goblin City” Documentary
Theatrical Trailer.



новость взята из VK ••• Лабиринт •••

@темы: Labyrinth, Ссылки

---

прекрасное с тумблера

[Sabrie]

(с)

@темы: Jareth, Labyrinth

---

[Sabrie]

(c)

@темы: Jareth, Sarah, Фанарт

---

[Пилар Тернера]

Название: Правда невозможная и невероятная
Автор: KaraRenee
Переводчики:  Пилар Тернера,  Wednesday_@ddams (на других сайтах - AXEL F)
Ссылка на оригинал: archiveofourown.org/works/4737485
Канон: "Шерлок BBC", "Лабиринт" (1986)
Персонажи: Шерлок/Джон, Джарет
Рейтинг: R
Жанр: AU/Romance/Adventure
Дисклеймер: от всего отказываемся, наш - только перевод
Размер: миди
Статус: в процессе
Саммари: Джон и Шерлок расследуют дело об исчезновении девушки-подростка и ее маленького брата. И неожиданно оказываются втянуты в невозможное приключение – к тому же невероятно сексуальное.
Предупреждение: AU, ООС
От переводчиков: Мы давно хотели перевести этот фик, и не из-за каких-то его особенных достоинств, а из любви к канонам «Шерлока» и «Лабиринта». Несмотря на грустные события января, мы не отказались от этой мысли, но читателей просим помнить, что это просто фик. У нас не было иных побуждений, кроме как порадовать поклонников обоих канонов и порадоваться самим. Этот фик – самая что ни на есть трава, чистая и незамутненная, но мы надеемся, что он может прийтись по вкусу любителям Шерлока, Джона и, конечно, Джарета.

Глава 1

Прошло семь месяцев с момента катастрофы.

Джон посмотрел на календарь на своем мобильном.

Семь месяцев и три дня.

Он бросил телефон на кровать рядом с собой.

Семь месяцев и три дня прошло с того момента, как Мэри и их трехмесячная дочь Алиса погибли во время теракта в метро. Майкрофт не смог предотвратить случившегося — британскому правительству не поступали от американских спецслужб данные, которые могли бы помочь предупредить теракт. Никакой информации о готовящемся преступлении не было и у Скотланд-Ярда. Просто молодой безработный мусульманин с британским гражданством, не испытывавший привязанности к стране, в которой родился, принял решение примкнуть к Исламскому государству. В тот день погибло сто пятнадцать человек, в том числе и сам смертник. И в том числе — Мэри и Алиса Уотсон.

Было слышно, как по лестнице поднимается миссис Хадсон. С тех пор, как Шерлок настоял, чтобы он переехал обратно на Бейкер-стрит, она каждый день заходила к ним, чтобы проведать Джона.

— Шерлок, как он сегодня? Бедняжка…

— Он еще не вставал, миссис Хадсон. Во всяком случае, пока не выходил из своей комнаты. Вчера он долго не ложился, все проверял по мобильному результаты футбольных матчей и еще, кажется, немного смотрел крикет, — Шерлок наклонил голову набок, словно прислушиваясь, что происходит в спальне на третьем этаже.

Джон закатил глаза.

— Бедный Джон. Как думаешь, может, принести ему чашку чая?

Шерлок оторвался от ноутбука с притворным удивлением на лице.

— Боже упаси, миссис Хадсон. Вы ведь не наша домработница.

Она взяла «Таймс», сложила и легонько хлопнула Шерлока по руке.

— Я просто схожу проверю, как он.

Растрепанный Джон стоял внизу лестницы.

— Я в порядке, миссис Хадсон.

— О, конечно, дорогой, — она подошла, легонько обняла его и через мгновение отстранилась, вытирая глаза платком, который носила в рукаве.

Джон и Шерлок одновременно закатили глаза. Джон нежно положил ладонь на плечо миссис Хадсон и осторожно подтолкнул ее к двери.

— Спасибо, что пришли меня проведать, миссис Хадсон.

Она кивнула, шмыгнула носом и поспешила к выходу.

— Боже, эта женщина… — начал Джон и усмехнулся: — И все-таки приятно, когда к тебе относятся немного по-матерински.

— Джон, дорогой, хочешь, я сделаю тебе чашку чая? — спросил Шерлок фальцетом.

— Отвали, — Джон засмеялся и поддернул рукава. — Я поставлю чайник.

— Ты собираешься в клинику? — крикнул Шерлок ему вслед.

— Нет, сегодня — нет.

Шерлок появился на пороге кухни.

— Тогда, может, поедешь со мной в Скотланд-Ярд? У Лестрейда дело о пропаже, с которым он не может разобраться. Мы нужны там, Джон.

— О, Грег написал тебе? — Джон вытащил из шкафчика две кружки.

— Нет. Он три дня бьется над этим делом и слишком горд, чтобы попросить о помощи. Но время работает против нас, Джон. Нужно дать понять Лестрейду, что без нас ему не обойтись.

Джон усмехнулся и покачал головой.

— Грег этого не любит.

— Да пошел он к черту. Дело не терпит отлагательств.

— Почему?

— Потому что родители пропавших написали нам на электронную почту. Они не доверяют Скотланд-Ярду, что неудивительно — там собрались одни бездари.

Джон положил в кружки по чайному пакетику и прислонился к столешнице.

— Ладно. Хорошо. Расскажи мне об этом деле.

Шерлок уселся на стул. Его глаза блестели от возбуждения.

— Девушка сидела дома с маленьким братом, и оба пропали без вести.

— Что ты можешь сказать о ее родителях? А бойфренд у девушки был?

— Нет. Дейзи Харрис, пятнадцать лет, ученица Престонской школы. Мать — врач, Имоджин Харрис, родом с Багамских островов, умерла, когда Дейзи было пять лет. Отец, Эдвин Бейкер, работает учителем математики в школе, четыре года назад женился второй раз. Шестнадцать месяцев назад у них с Парвин родился сын Томми. По словам лучшей подруги Дейзи, Элли Партиджер, Дейзи возмущало то, что ей приходится присматривать за маленьким братом. С мачехой она не очень-то ладила. Дейзи не спешила взрослеть. Она любила читать сказки и хранила детские игрушки, особенно те, которые когда-то дарила ей мать. Всех этих принцесс, мягких зверушек, кукольные домики, из которых, по мнению Элли, ей следовало вырасти еще лет в девять.

— Это все тебе написали родители по электронной почте?

Шерлок поднял бровь.

— О, ну конечно нет. Ты работал над этим делом… последние два дня, так?

Шерлок улыбнулся.

— Все-таки ты так хорошо меня знаешь, Джон.

На плите засвистел чайник. Джон налил кипятка в кружки и поставил их на стол. Шерлок протянул Джону фотографию. Со снимка на него смотрела девочка-подросток с темными волосами, густыми локонами обрамлявшими лицо. Кожа цвета кофе с молоком, рассыпанные по щекам веснушки. На девочке была школьная форма: синий пиджак, белая блузка и синий галстук с красными полосками.

— Милая девчушка. Выглядит как обычный подросток. Хотя улыбка не затрагивает глаз.

Шерлок забрал фотографию и внимательнее всмотрелся в нее.

— Хм-м… иногда ты способен на большее, чем констатировать очевидное.

Джон закатил глаза и опустился на стул.

— Значит, девочка-подросток потерялась в фантазиях, не желая расставаться с детством, к тому же ее возмущало то, что ей приходится быть нянькой сводному брату?

— И оба исчезли из собственного дома. Никаких признаков взлома не наблюдалось. Двери заперты изнутри. Окна закрыты. Комната Дейзи выглядела так, словно она только что играла с куклами за столом. Там же лежала открытая книга о короле гоблинов. На айподе Дейзи на повторе играл вальс. В детской Томми не было никаких следов борьбы. Только на полу валялось несколько мягких игрушек, а из кроватки исчезло его любимое одеяло.

Шерлок сделал паузу, чтобы Джон мог представить себе эту сцену.

— Так… — Джон отхлебнул чай.

— На полу детской обнаружены листья и цветочные лепестки.

— Влетели в открытое окно? Пристали к подошвам обуви? Или, может, любопытный малыш сорвал на прогулке?

— Смяты они не были, так что ниоткуда прилететь не могли. Тем более что это были листья и лепестки магнолии.

— Но сейчас ноябрь. В такое время магнолия не цветет.

На лице Шерлока появилась широкая ухмылка.

— Верно. И это не местный вид магнолий, хотя я нашел несколько питомников, где их выращивают.

— Лестрейд явно зайдет в тупик. Но у тебя же уже есть какие-то предположения?

Шерлок сложил пальцы домиком.

Джон сделал еще глоток чая.

— Если исключить невозможное, то, что останется, и будет правдой, сколь бы невероятным оно ни казалось.

Джон весело фыркнул.

— О чем ты?

Шерлок снова ухмыльнулся.

— В тысяча девятьсот восемьдесят пятом году четырнадцатилетняя девушка сидела вечером со своим сводным братом, пока родителей не было дома. Вернувшись, те обнаружили, что дети пропали, а на полу детской рассыпаны лепестки магнолии. Но позже, когда родители были в кухне, на втором этаже послышались шаги. Они поднялись наверх и увидели, что малыш спит в своей колыбельке, а его сестра — у себя в постели, сжимая в руке книгу.

Джон подался вперед, весь обратившись в слух.

— В тысяча девятьсот семьдесят втором году в Эксетере шестнадцатилетняя девушка была дома со своей младшей сестрой. Ее возмущало, что родители так поздно завели второго ребенка и ей теперь приходится с ним сидеть. Она читала малышке вслух свою любимую историю. Это было очевидно — книга валялась на полу рядом с кучей кубиков. Обе нашлись три дня спустя, причем на том же самом месте, где они были в последний раз — малышка играла с кубиками, а ее сестра сидела перед ней на полу и читала вслух ту самую книгу.

Джон растянул губы в ухмылке.

— Хорошо. Что это за книга? Могу предположить, что во всех трех исчезновениях фигурирует одна и та же.

— В двенадцати, Джон. Двенадцати исчезновениях. Двенадцать девушек-подростков нянчили своих младших братьев или сестер, и все они читали одну и ту же книгу. Двенадцать девушек не спешили взрослеть — они погрузились в сказочный мир книг и игрушек, наплевав на возможных бойфрендов и все остальное, что больше бы подходило их возрасту. А своим дневникам они доверяли романтические грезы об одном и том же мужчине.

— Может, эти девушки не ладили с отцами?

— Вот эта книга, — Шерлок вытащил из кармана пиджака небольшой томик в твердом красном переплете. На обложке золотыми буквами было отпечатано название.

— «Лабиринт»? — Джон провел пальцем по рельефным буквам. — Впервые слышу. О чем она?

— Это история о короле гоблинов, который влюбляется в обычную девушку, но вместо того, чтобы признаться ей в любви или просто соблазнить, похищает ее младшего брата. Девушка — простая крестьянка, ее мать умерла от чумы или чего-то в этом роде. Отец женился во второй раз, и девушке это ужасно не нравится. Она мечтает вырваться из отчего дома. Однажды ночью она произносит вслух свое самое заветное желание — чтобы прекрасный принц явился за ней и увез ее с собой. И тут же в вихре листьев и лиловых лепестков в комнате появляется мужчина в сверкающих одеждах, который забирает ребенка и исчезает. Затем он заключает с девушкой сделку: если она станет его королевой, он обратит младенца в гоблина, и девушке больше не придется мучиться с ним. Если же она откажется стать его невестой, ей придется пройти полный опасностей путь через лабиринт, который ведет к замку короля гоблинов, чтобы освободить брата. Конечно, она выбирает второй вариант, поскольку чувствует себя виноватой перед братом. Девушка отказывается выйти замуж за короля гоблинов и пускается в полный приключений путь по лабиринту, чтобы спасти малыша.

— Шерлок, а сам ты ее открывал? Эта книга не похожа на то, что ты обычно читаешь. Обычно тебя интересует что-то типа статей о воздействии хлора на плоть в различных стадиях разложения или на сколько миллиметров оттягивается кожа у ногтя после смерти.

— Ох, Джон, ради бога, это ведь мои статьи, — серьезно сказал Шерлок.

Их взгляды встретились, и оба рассмеялись.

— И как долго девушек не было дома? День? Три дня?

— Самое большее — три дня. Но это тех, что возвращались.

— Значит, были и те, кого не нашли?

— В тысяча восемьсот девяносто втором году исчезли пятнадцатилетняя Элизабет Смит и ее двухлетний брат Джек. Они так никогда и не вернулись. В последние месяцы перед исчезновением Элизабет постоянно перечитывала «Лабиринт». Полиция закрыла дело, посчитав, что, скорее всего, она сбежала с мужчиной и убила ребенка. Их тел тоже не нашли, — Шерлок отхлебнул из кружки остывший чай. Нахмурился. Джон закатил глаза, и Шерлок в ответ сделал еще один глоток. — В деле нет никаких доказательств того, что у Элизабет вообще был мужчина.

Джон поднялся, чтобы поставить пустую кружку в раковину.

— В тысяча девятьсот двенадцатом году четырнадцатилетняя Амелия Берроуз исчезла из дома вместе с годовалой сестрой. Они тоже так и не вернулись. Книга Амелии была открыта на странице, где крестьянка взывает к королю гоблинов, чтобы тот забрал ребенка.

Джон оперся спиной о раковину, сложив руки на животе.

— И сегодня прошло как раз три дня с момента, как исчезли Дейзи и Томми?

— Да. И, поскольку родители до сих пор не написали мне, что дети вернулись, полагаю, все может закончиться как с Амелией и Элизабет.

Джон взял в руки книгу.

— Прочитай, Джон. Только быстро. Время не терпит! — Шерлок поднялся и подошел к вешалке за пальто.

— Куда ты собрался? — Джон махнул книгой в сторону Шерлока.

— Нужно еще раз проверить детскую Томми и спальню Дейзи. Вдруг обнаружатся какие-то улики. Но ты должен прочитать книгу, так что сделай себе еще чаю и приступай! — Шерлок обмотал синий шарф вокруг шеи и помчался вниз по лестнице.

Глава 2

Джон держал книгу в руках, но его расфокусированный взгляд был направлен не на страницы, а в окно.

Когда Шерлок «умер» и Джон остался один, он много думал о том, что Шерлок значил для него. Они были соседями по квартире, лучшими друзьями и коллегами. Для кого-то это был повод полагать, что их связывали романтические отношения. Даже Майкрофт считал, что они любовники. После того, как Шерлока не стало, Джон много размышлял о том, почему люди воспринимали их с Шерлоком именно так. Он прокручивал в голове все те разы, когда они спасали друг другу жизнь. Воскрешал в памяти все те моменты, когда Шерлок смотрел на него, собственные ощущения, когда Шерлок касался его руки или бросался к нему, чтобы защитить от внезапно возникшей опасности.

Несмотря на то, что Джон бесчисленное количество раз заявлял о том, что он не гей, его всегда влекло к этому раздражающему ублюдку.

Потом он встретил Мэри. В то время Джон был раздавлен смертью Шерлока и пребывал в смятении по поводу того, как в действительности относился к другу. Но вот в его жизни появилась Мэри Морстен, и Джон с легкостью перенес неразделенные романтические чувства на нее. Не имея опыта других связей, кроме гетеросексуальных, Джон подумал, что влюблен в нее, и, исходя из собственных представлений о том, как должны развиваться нормальные отношения, сделал Мэри предложение.

А потом Шерлок вернулся из мертвых.

Он не умер. Человек, чье лицо вставало перед мысленным взором Джона, когда он целовал Мэри, был жив. Человек, чьи мягкие темные волосы он хотел бы ласково перебирать пальцами вместо светлого каре Мэри, вернулся в его жизнь. Занимая все его мысли, заполняя пространство вокруг себя ароматом мускусной туалетной воды — и изредка сигарет, — заунывной игрой на скрипке и раздражающим чувством превосходства над всем миром.

— Доктор Уотсон, что вы с Мэри намерены делать дальше? — с недовольством в голосе спросил Майкрофт, когда они встретились за чашкой чая в кафе, которое старший Холмс явно не слишком жаловал.

— Мы собираемся пожениться, Майкрофт. Приглашения уже разосланы. Пользуясь случаем, хочу передать вам ваше.

Майкрофт цокнул языком.

— Бедный Джон Уотсон. Такой наивный. Когда вы наконец признаете, что влюблены в Шерлока? Уже много лет это очевидно для всех вокруг.

— Я не гей.

Майкрофт бросил взгляд на Джона.

— Даже мамуля хочет знать, когда вы уже признаете свои чувства и сделаете из ее сына «честного человека».

— Но, — пробормотал Джон, — я незнаком с вашими родителями, и я не гей.

Майкрофт махнул рукой.

— Это все предрассудки, Джон. Они ничего не значат. Тот факт, что вы любите моего брата, не делает вас с ним другими — только теми, кем вы оба уже являетесь.

— Если я люблю вашего брата, разве это не означает, что я гей? — прошипел Джон, стараясь не привлекать внимание других посетителей кафе.

— Нет, Джон. Это означает, — Майкрофт наклонился к нему, — что вы с моим братом будете очень счастливой парой.

Он брезгливо поднес ко рту бумажный стаканчик с чаем.

— Честно скажу, меня ввергает в уныние ваш выбор места для встречи. Если решите пригласить Шерлока на свидание, потрудитесь выбрать более представительное заведение, — Майкрофт взял портфель, зонтик и вышел из кафе.

Больше Майкрофт не заводил с Джоном разговоров на эту тему. На свадьбу Джона и Мэри он не пришел, но в день бракосочетания прислал Джону смс.

«Всего наилучшего. Я был бы счастливее, если бы вы заключили брак с моим братом. МХ.».

Когда Шерлок выстрелил в Магнуссена, Джон решил, что опять потеряет его — на сей раз из-за казавшегося неотвратимым изгнания, — и сердце снова будто разлетелось на куски. Даже Мэри, беременная их ребенком, не стала ему утешением.

— Такие вот дела.

— Уильям Шерлок Скотт Холмс.

— Что, прости?

— Мое полное имя. Вы же выбираете имя для ребенка.

Джон усмехнулся.

— Мы делали УЗИ. Вроде это девочка.

— Ох, — он слабо улыбнулся. — Хорошо.

Они не смотрели друг на друга. Джон не мог заставить себя встретиться с Шерлоком взглядом, понимая, что, возможно, видит его в последний раз. Сейчас все было иначе, но так же тяжело, как в прошлый раз, когда Шерлок спрыгнул с крыши. Но, по крайней мере, сейчас Джон мог попрощаться. На сей раз ему не приходилось наблюдать, как Шерлок умирает у него на глазах.

— Знаешь, я не могу придумать, что сказать.

— Да, я тоже.

Джон чувствовал себя так, будто его разрывает на части. Он держал руки по швам, изо всех сил стараясь не протянуть руку и не коснуться рукава Шерлока, не обхватить ладонями это узкое бледное лицо и не впиться в губы страстным поцелуем.

— Так что с тобой будет? Куда тебя отправляют?

— На какое-то задание в Восточную Европу.

— Надолго?

— На полгода. Брат так полагает, — Шерлок закусил губу. — А он не ошибается.

— А что потом?

Шерлок не ответил. Джон взглянул ему в глаза — и увидел в них страх.

— Кто знает?

Джон отвернулся. Он не мог видеть страх в глазах Шерлока.

— Джон, я должен кое-что сказать. Давно хотел, и никак не получалось. Я не уверен, что мы еще увидимся, так что, пожалуй, все-таки скажу.

Они смотрели друг на друга. Скажет ли он… об этом? Кровь шумела в ушах. Скажи, что любишь меня, мысленно просил Джон. Скажи, что всегда хотел меня. Скажи, что я совершил ошибку, связав свою судьбу с женщиной. Скажи, что каждый раз, когда спасал мою жизнь, ты тем самым признавался мне в любви.

— Шерлок — это женское имя.

Джон рассмеялся. Шерлок поджал губы. Что же он хотел сказать на самом деле?

— Ну нет.

— Стоило попытаться.

— Мы не станем называть нашу дочь в твою честь.

Шерлок протянул руку.

— Это были самые лучшие времена, Джон.

Джон молчал. Но сейчас все было не так, как у Бартса. Тогда он не смог коснуться Шерлока прежде, чем тот прыгнул. Здесь, на взлетной полосе, он опять не смог удержать Шерлока. Со старой раны словно сковырнули корку. Джон крепко пожал ему руку. Шерлок, сохраняя непроницаемое выражение лица, развернулся и сел в самолет.

Джон стоял рядом с Мэри, наблюдая, как самолет набирает высоту. Наблюдая, как теряет человека, который был самым лучшим, что случилось с ним в жизни.

— Но это невозможно. Просто невозможно, — сказал Майкрофт, выходя из машины и прижимая к уху мобильный телефон. Его взгляд был направлен в сторону Джона и Мэри.

— В чем дело?

Соскучились по мне? Соскучились по мне? Соскучились по мне?

Джон протер глаза. Вместо того чтобы читать книгу, он блуждал по закоулкам памяти. Пока Шерлок занимался расследованием нового дела, Джон сидел дома и мечтал о человеке, который, возможно, не любил его и вообще не был геем. Ведь случился же у Шерлока роман с Джанин. Пусть даже эта интрижка затевалась только для того, чтобы подобраться к Магнуссену. Интересно, а был ли когда-нибудь у Шерлока бойфренд? И можно ли назвать отношениями совместное проживание, общий бюджет, поддержку друг друга в передрягах и ожившего Мориарти? У них ни разу не было секса. И даже ни единого поцелуя. Но во всем остальном они были похожи на настоящую пару.

Когда они снова поймали Мориарти — на этот раз в конюшне, — Джон был полон решимости не отпускать того живым. Шерлок держал его на прицеле пистолета Джона, а самого Джона трясло от ярости. Он не мог опять потерять Шерлока.

— Вместе мы были бы великолепны, Шерлок Холмс, ты и я, — промурлыкал Мориарти, глядя на направленный на него ствол.

— Я не преступник, Джим. Мы никогда не смогли бы работать вместе, — он прищурился.

— Я имею в виду, какой мы были бы парой, Шерлок. О, что бы я сделал с твоим телом! Я бы любил тебя, я заставил бы тебя сходить с ума, как я сам схожу с ума по тебе.

Джон оказался позади него, сжимая рукоять мачете.

— Почему ты решил, что я бы позволил тебе ко мне прикоснуться?

— Я был бы лучшим любовником, чем Джон Уотсон. Он никогда не касался тебя так, как мог бы я. И никогда не целовал так.

Шерлок поднял бровь.

— Джон никогда и не целовал меня.

— Я бы целовал тебя до тех пор, пока ты не стал бы умолять о большем.

Шерлок слегка наклонил голову.

— Вряд ли. Джон…

Он так и не договорил. Лезвие мачете опустилось на череп Мориарти. Первобытный крик Джона разнесся по конюшне, напугав лошадей в стойлах. Шерлок отскочил, обрызганный кровью Мориарти. Джон с трудом вытащил лезвие из черепа. Мориарти сделал попытку повернуться, но Джон не собирался давать ему пощады. Он взмахнул мачете и с гортанным криком ударил по шее.

Шерлок стоял как громом пораженный. И смотрел, как кровь из перерубленной шеи Мориарти хлещет ручьем, заливая сено под их ногами; несколько брызг попало на их с Джоном одежду. Шерлок вздрогнул и метнулся к Джону, перехватывая его руку.

— Джон… Джон, хватит, — Шерлок заставил его выпустить мачете, с глухим стуком упавшее на пол.

— Ты ублюдок! Сукин сын… никогда! Никогда… моего… моего… — Джон поднял голову и увидел выражение глаз Шерлока. — Шерлок… — зарыдав, Джон уткнулся лицом в его пальто.

Шерлок провел рукой по седеющим светлым волосам. Тело Джона сотрясалось от рыданий, и Шерлок покрепче прижал его к себе. Коснулся губами его волос.

— Ш-ш-ш… все закончилось, Джон. Теперь все в порядке. Его больше нет.

Чтобы окончательно увериться в том, что все кончено, Шерлок выпустил в Мориарти две пули — в голову и сердце.

В тот момент Джон был твердо уверен, что Шерлок действительно поцеловал его, чтобы успокоить. Но несколько часов спустя, уже дома, лежа в постели рядом с беременной женой, Джон прокручивал в уме произошедшие события. Неужели то нежное прикосновение губ к волосам ему почудилось? Возможно, в касании Шерлока он усмотрел слишком многое. Возможно, выброс адреналина заставил его принять горячку боя за что-то другое. При воспоминании о том, как Шерлок прижимал его к груди, Джон ощутил возбуждение, но оставил напрягшийся член без внимания.

Джон потер глаза, повернулся на бок и притянул Мэри поближе к себе. Он уткнулся в ее плечо и заставил себя не сожалеть о том, что обнимает сейчас не Шерлока.

Глава 3

Джон все еще сидел, погрузившись в воспоминания, когда возвратился Шерлок. Его щеки раскраснелись от холодного ноябрьского воздуха и прилива адреналина.

— Джон, дети не вернулись. У меня есть идея. Ты читал…

Шерлок умолк, перестав разматывать шарф. Он внимательно посмотрел на сидящего в кресле Джона, весь вид которого выражал уныние. Большой палец зажат между листами книги — Джон прочитал страниц двадцать, — а сама книга закрыта; тоска во взгляде, которая появлялась, когда он думал о Мэри; уже остывший заварочный чайник и нетронутая кружка с чаем.

— Джон?

Он вздрогнул, выпрямился, а взгляд снова стал осмысленным. Шерлоку показалось, что на мгновение он смутился.

— Извини, Шерлок. Я… — Джон открыл книгу, чтобы вытащить большой палец, который теперь побаливал, и положил ее обложкой вверх на чайный поднос. — Я… должно быть, задумался. Мне иногда бывает нелегко.

— Джон, ты мне нужен. Без твоего приземленного взгляда на вещи мне не разобраться в этом деле. Это самый загадочный случай из всего, что с нами происходило!

— Моего приземленного взгляда? — от возмущения Джон едва не потерял дар речи.

— Ты же знаешь, насколько в подобных вопросах я полагаюсь на твою заурядность, — Шерлок видел, что Джон вот-вот взорвется. Но злость словно придавала ему сил, заставляя действовать и не давая раскисать. В ту ночь, когда Джон убил Мориарти, Шерлок смог успокоить его и заглушить его ярость ласковыми словами и объятиями, пусть и дружескими. Когда погибли Мэри и Алиса, и Шерлок с Майкрофтом перевезли Джона на Бейкер-стрит, не спрашивая его мнения, Шерлок едва смог побороть в себе желание не отходить от него даже ночью, держать его руку, дотянуться до него сквозь кошмары — и пускай бы Джон понял, что это заставляет сердце Шерлока биться, как после первого поцелуя.

— Ты самый гениальный в мире детектив, и ты хочешь, чтобы я читал фэнтези для сопливых девчонок? Что ж… хорошо.

Он взял книгу, открытую на той же странице, где он остановился ранее.

— Что я должен найти в этом чтиве, Шерлок? Молодая девушка мечтает о мужчине, который вырвет ее из серых будней. Ей совершенно не хочется заботиться о ребенке. Я сам недавно потерял ребенка, черт возьми! Это, наверное, самый бессердечный поступок, который ты мог совершить — заставить меня читать эту книгу.

Губы Шерлока разомкнулись, серо-голубые глаза расширились.

— Джон, я…

— Нет. Не надо, Шерлок. Дай-ка посмотреть… «Она стояла перед ребенком, которого так ненавидела. Он хныкал, требуя внимания. Она разрывалась между инстинктивным желанием его успокоить и мечтой оказаться в сотнях миль от него. В ее мечтах прекрасный король гоблинов ждал ее, готовый произнести заклинание, которое превратит ребенка в гоблина, и сделать ее своей королевой. Она вытащила ребенка из кроватки и громко произнесла: «Король гоблинов, где бы ты ни был, приди и забери его!». Что за несусветная чушь здесь написана? — выплюнул Джон. — Когда вообще опубликовали это дерьмо?

— Я не смог обнаружить дату первой публикации, но…

— Знаешь, — произнес Джон, тыча книгой в Шерлока, — с меня довольно. Да, сначала ты изменил мою жизнь к лучшему, но потом ты исчез, и два года от тебя не было ни слуху ни духу, и только моя жизнь начала налаживаться, ты вдруг появился. Я считал себя человеком, которому нравятся только женщины, который хочет жениться и завести семью. Но потом ты явился бог знает откуда…

— Я же говорил тебе, я был в Сербии…

Джон одарил Шерлока взглядом, явно свидетельствующим о том, что ему лучше помолчать.

Шерлок сжал губы.

— И… и я снова оказался в замешательстве. Ты все еще был самым важным человеком в моей жизни, — на мгновение Джон отвел взгляд и вздохнул. — И в день свадьбы я жалел, что это не ты был рядом со мной.

— Я же был рядом, Джон. Я был твоим шафером.

Джон нахмурился.

— Я не это имел в виду, Шерлок. Я хотел, чтобы рядом со мной был только ты. Не Мэри. Она заполнила пустоту в моей жизни, которая осталась после тебя. Но когда ты вернулся, я чувствовал себя так, словно изменяю тебе с ней. Мое традиционное мироощущение перевернулось вверх дном — и все из-за тебя. Я был даже рад, когда ты закрутил роман с Джанин. Да, у меня было разбито сердце, я чувствовал себя обманутым. Но в то же время я испытал облегчение, потому что подумал — значит, ты не гей и это я все превратно понял. Все твои… сигналы. И еще твой обет на свадьбе… В общем, я подумал, мы снова лучшие друзья, как когда-то.

Шерлок опустил голову, румянец медленно заливал его щеки.

— А после того, как Мэри и Алиса погибли, я не знал, как мне жить дальше. Ты тогда забрал меня обратно на Бейкер-стрит. Вы с Майкрофтом. Без лишних слов, не растравляя мои раны еще больше. Знаю, ты слышишь, когда мне по ночам снятся кошмары. Хотя я стараюсь не кричать и не плакать, но иногда не получается. А иногда у меня не получается потому, что я хочу, чтобы ты обнял меня и поцеловал в голову — как в ту ночь, когда мы убили Мориарти. И от этого желания больнее, чем от того, что я потерял жену и дочь, — Джон умолк и провел свободной рукой по волосам.

— У нас на свадьбе не было бы подружек в сиреневых платьях.

Джон едва не подпрыгнул.

— Что?

Шерлок вздохнул.

— Я бы не выбрал сиреневый. Нашими подружками были бы миссис Хадсон и Молли, и я бы одел их в небесно-голубое, под цвет твоих глаз.

— Что?! Нет… нет… только не сейчас. Я и так слишком зол на тебя, Шерлок.

— Даже если это правда? — его серо-голубые глаза смотрели на Джона сквозь темные ресницы. Джону показалось, или в этих глазах действительно блестела влага?..

— Ты все только портишь, — Джон всплеснул руками, по-прежнему не выпуская книгу из пальцев. На мгновение посмотрел на нее, а потом снова указал томиком на Шерлока.

— Знаешь, я хочу, чтобы гоблины пришли и забрали тебя, — Джон впился в него взглядом. — Прямо сейчас.

Окно гостиной распахнулось. Шторы, взметнувшиеся от порыва ветра, смели на пол бумаги, книги и ноутбук. Одна из штор ударила по подносу с чайными чашками, отчего посуда посыпалась со стола. Чай впитался в ковер, а осколки фарфора разлетелись по комнате. В открытое окно влетела сова в вихре листьев и лиловых лепестков, моментально заполнивших гостиную. Джон с Шерлоком подняли руки перед лицом, защищая глаза. Свободной рукой Шерлок обвил талию Джона и притянул того к себе.

Когда ветер стих, они опустили руки. Перед камином стоял мужчина в блестящем фраке. Длинные светлые волосы были уложены в нарочито беспорядочную прическу. Изящный изгиб бровей подчеркивали мерцающие тени для век. Черная шелковая рубашка была полурасстегнута, обнажая гладкую грудь. На шее висела крупная подвеска — что-то вроде треугольника с загнутыми хвостами. Брюки были как для верховой езды — в обтяжку. Джон мог различить через ткань каждый изгиб мышц… и не только.

— Шерлок…

— Не паникуй, Джон, — Шерлок притянул его еще ближе к себе.

— Что у него со штанами?

Шерлок на мгновение ослабил хватку.

— Сова превратилась в человека, прямо в нашей гостиной, а ты предлагаешь обсудить его штаны?

Незнакомец усмехнулся, уперев руки в бока.

— Значит, это вы? — спросил Шерлок. — Джарет, король гоблинов?

Тот кивнул головой, бледные губы изогнулись в ухмылке.

— Гоблинов… ты имеешь в виду… из книги? — Джон начал размахивать маленьким томиком в красной обложке, словно оружием.

— Только не волнуйся, Джон.

— Слишком поздно!

— Может, это совместная галлюцинация. Вызванная диэтиламидом лизергиновой кислоты, которую кто-то мог подлить в наш чай, или экстрактом псилоцибина — он вполне мог попасть в квартиру воздушно-капельным путем.

— Ты видишь то же, что и я? Мужик с волосами как у рок-звезд восьмидесятых и в очень узких штанах стоит перед нашим камином? — в панике прошептал Джон.

— Да, — Шерлок сделал шаг в сторону в попытке оказаться между Джоном и пришельцем. — Верни Дейзи и Томми.

— Уже вернул. Дейзи сумела найти путь из лабиринта, как и многие другие, — спокойно произнес король гоблинов. — Она совсем еще девочка и не знает, чего на самом деле хочет от жизни. Но явно не того, что я мог предложить ей. Она добралась до своего брата, и они благополучно вернулись домой.

— Что же ты предложил ей? — спросил Джон.

Король гоблинов снова усмехнулся, отблески света плясали в его глазах, когда он встретился взглядом с Джоном.

— Шанс на новую жизнь. Возможность снова и снова выбирать, кем быть. Никаких правил. Никаких наказаний. Ей нужно было лишь согласиться на мои условия, и у нее было бы все, что она только пожелала бы.

— Что ты здесь делаешь?

— Шерлок, ты что, решил подыграть этому безумию?

— Галлюцинации, Джон. И да. Это явное проявление наших подавленных эмоций и сексуальных желаний, усугубленное историей из книги и новым делом. Если мы станем с этим бороться, то можем просто сойти с ума. Остается подыгрывать, и все будет в порядке. Обещаю.

— Я здесь, чтобы сделать доктору Уотсону предложение.

— Не сказал бы, что в последнее время он открыт для каких-то… предложений, — последнее слово оставило неприятный привкус во рту Шерлока.

— Эй, я вообще-то здесь! И сам могу сказать, открыт я для предложений или нет.

Ухмылка Джарета превратилась в похотливую улыбку. Он поднял правую руку, указывая пальцами в черной перчатке вверх.

— Доктор Уотсон… Джон… я принес тебе подарок, — на кончиках пальцев появился хрустальный шар.

— Что это?

Король гоблинов перекатывал хрустальный шар от ладони почти к самому запястью, гипнотизируя Шерлока и Джона.

— Это кристалл, ничего больше. Но если ты вот так повернешь его и посмотришь внутрь, — он взмахнул рукой, заставляя шар застыть на тыльной стороне ладони, — он покажет тебе твои мечты.

Джон вытянул шею, пытаясь заглянуть внутрь. В сфере мелькнуло видение — двое мужчин, нет, он и Шерлок, слились в поцелуе.

Джарет снова перекатил шар на ладони. Картинка изменилась, и теперь Джон увидел самого себя и короля гоблинов в карнавальном костюме, не спеша раздевающих друг друга в лунном свете.

— Дай угадаю, — при звуках голоса Шерлока наваждение исчезло. — Это ведь подарок не для простого врача, который заботится о высокоактивном социопате, — Шерлок закатил глаза.

— Для совместной галлюцинации все слишком реально, Шерлок.

— Главное, подыгрывай, Джон.

Джон пожал плечами.

— Серьезно? И да, что у него со штанами? — скептически спросил Джон.

— Тебя что, это волнует? — прошипел Шерлок.

Джарет фыркнул и сделал шаг вперед, каблуки цокнули по полу.

— Почему ты так пялишься на мои штаны? — его зеленые глаза сверкнули, и Джон увидел свое отражение в расширенном зрачке. Джон сглотнул.

Джарет провел длинным пальцем по свитеру Джона, прослеживая геометрический рисунок.

— А что это надето на тебе?

Шерлока изнутри словно разрывало на части. Он усмехнулся в ответ на едкое замечание о свитере Джона. Но все же чувство собственничества охватило его и осело в желудке свинцовым грузом, когда он наблюдал, как Джарет касается Джона.

— У Джона, — он сглотнул, — очень хороший вкус в подборе одежды, — подбирая нужный эпитет, он чуть не подавился.

Джон, казалось, был поражен его словами:

— Очень хороший?

— Ох, — Джарет приподнял и без того идеально изогнутые брови. — Джон что, принадлежит тебе, раз ты даже на вопросы отвечаешь за него?

Шерлок тоже поднял бровь — видимо, желая произвести тот же эффект, что и этот невероятный человек.

— Да, принадлежит.

Джон вспылил.

— Я никому не принадлежу! Это смешно! Я даже не гей.

— Наш недавний разговор наводит на мысль об обратном.

— Заткнись.

Джарет выпустил из пальцев свитер Джона и повернулся к Шерлоку.

— Шерлок, почему мы продолжаем подыгрывать этому психопату? — гневно воскликнул Джон, разглаживая свитер на груди.

— Мы должны досмотреть представление до конца. Не волнуйся, Джон. Я сумею защитить тебя, — Шерлок не спускал глаз с короля гоблинов.

— Ты думаешь, что все происходящее — галлюцинация? — глумливо спросил Джарет.

— Вот именно, — твердо сказал Шерлок. — Итак, — он начал прохаживаться по комнате, — в этой галлюцинации Джон — мой партнер, и ты не можешь забрать его у меня.

— Партнер? — переспросил Джарет.

— Партнер?! — воскликнул Джон.

— Бойфренд. Любовник, — Шерлок взмахнул рукой. — Называй как угодно, — он умолк, слегка наклонив голову и подбирая подходящее слово. — Милый.

— Это уже слишком! — выкрикнул Джон.

Шерлок шагнул к Джону, обхватил ладонями его лицо и впился в его губы поцелуем. Джон сопротивлялся, отказываясь открыть рот.

— Что ты делаешь?

— Целую моего любовника, — он снова взмахнул рукой. — Отмечаю тебя как своего, Джон. Ясно же, что мы должны играть по правилам этой галлюцинации. Милый.

Джон закатил глаза.

— Или тебе больше нравится «дорогой»?

— Нет, — произнес Джон, тыча пальцем в Шерлока. — Никаких милых. Никаких дорогих. Я не твой парень!

Шерлок наклонил голову и посмотрел на Джона из-под полуприкрытых век.

— Я знаю, что ты видел в кристалле. Лучшее, что мы сейчас можем сделать — притвориться, что принимаем этот наркотический бред за чистую монету, пока я не выясню, какое вещество нам подсунули и как. Если мы попытаемся сопротивляться, не знаю, как отреагируют наши организмы. Боюсь, нам будет не очень хорошо. Джон, мы должны держаться вместе и выяснить, кто и зачем сделал это с нами, — он провел большим пальцем по щеке Джона. — И раз всего, что мы видим, на самом деле не существует, то мы можем чувствовать себя свободными от наших представлений о реальности.

— То есть после героина у тебя было… так же? — Джон расслабился в объятиях Шерлока, прижимаясь к ладони, ласкающей щеку.

— Нет, Джон. Это не похоже на героин. Это нечто более яркое. И такое чувство, что более реальное. Но мы знаем, что это не так, — он обхватил подбородок Джона указательным пальцем. — А поскольку ничего этого на самом деле нет, мы должны держаться вместе, — он наклонил голову, — и здесь мы будем любовниками. Это самое логичное, что мы можем предпринять в подобных обстоятельствах, — его дыхание обжигало губы Джона.

— Я не… — Шерлок воспользовался тем, что Джон открыл рот, и немедленно поцеловал его. У губ Джона был вкус варенья, намазанного на утренний тост, и Эрл Грея.

Шерлок притянул Джона ближе, прижимая к себе и ощущая его нарастающее возбуждение. Джон поднял руки и зарылся пальцами в волосы Шерлока.

— Довольно! — потребовал Джарет.

Шерлок оторвался от губ Джона, но не ослабил хватку на его талии. На Джона же нахлынула слабость, так что он был благодарен за поддержку.

— Мы сыграем в твою маленькую игру, король гоблинов, — выплюнул Шерлок. — Но Джон Уотсон мой и только мой.

Джарет наклонил голову, прядь светлых волос легла на бледную щеку.

— Ты любишь его, — он посмотрел Джону в глаза.

— Я… что? — Джон вывернулся из объятий Шерлока. — Нет. Я не гей. Почему все вокруг думают, что мы пара?

— Я люблю тебя, Джон, — хрипло произнес Шерлок. И Джон, и Джарет одновременно повернулись к нему.

— О чем это он? — Джарет обошел вокруг Шерлока, пожирая глазами его распахнутое темное пальто, синий шарф и сливового цвета рубашку без единой складки, застегнутую под горло. Затем внимательно всмотрелся в его лицо. — Он ведь такой обычный. Скучный, — сверкающие черные и фиолетовые кристаллы, которыми был расшит фрак Джарета, бросали отблески на лица Джона и Шерлока.

— Черт, как ты сейчас похож на Шерлока, — Джона немного позабавило происходящее.

— Джон, — взмолился Шерлок. — Дорогой мой Джон. Я люблю тебя.

— Но Джон хочет чего-то большего, чем жизнь с тобой, — выплюнул Джарет. — Вот почему я здесь. Он хочет того, что ты не можешь ему дать. Хочет быть свободным. И чтобы его любили таким, какой он есть.

Джон провел рукой по волосам.

— Вообще-то да, но разве не этого хотят все нормальные люди?

— Он, — Джарет указал на Джона, не отрывая при этом взгляда от Шерлока, — пожелал, чтобы тебя забрали у него. Он не хочет быть с тобой, — Джарет смотрел на Шерлока с презрительной усмешкой на губах. — Я могу стать тем, с кем он захочет остаться. И я могу дать ему то, что он хочет.

— Шерлок? — голос Джона звучал взволнованно.

— Джон, — Шерлок с трудом сглотнул. — Дорогой. Джон. Любовь моя. Пожалуйста…

— Откуда ты знаешь, чего я хочу? — он попытался оттолкнуть Джарета плечом, от чего несколько блесток с его фрака остались на рукаве Джона.

Джарет резко притянул Джона к себе, впиваясь губами в его губы. У них был вкус розовой воды. Это было так непохоже на ощущение губ Шерлока — у тех был привкус меда и корицы. Джон пытался высвободиться из этого странного объятия, в ладони впивались твердые ограненные кристаллы, нашитые на фрак. Тихое, похожее на шепот хихиканье заполнило все вокруг. В нем слышался целый хор голосов — старые и молодые, низкие и высокие, скрипучие и звонкие. И чье-то тяжелое дыхание — Шерлока? Потом все стихло. Джарет отпустил Джона, его глаза злобно поблескивали.

— Где он? Где Шерлок? Что это был за смех?

Джарет запрокинул голову и расхохотался.

— Его забрали, — Джарет провел пальцем вниз по груди Джона. — Теперь ты можешь исполнить свои самые сокровенные желания, — палец покружил возле пупка Джона. — Чего ты хочешь?

Джон сглотнул.

— Я хочу, чтобы Шерлок вернулся.

Джарет покачал головой.

— Нет, Джон. Чего ты действительно хочешь?

— Я хочу, чтобы в моей жизни был человек, который примет меня таким, какой я есть, и не будет ожидать от меня чего-то сверхъестественного. Я хочу быть уверенным в том, что в этом безумном мире есть кто-то, кто любит меня и только меня.

— Я могу дать тебе это. Все, что ты хочешь.

— Как?

Из воздуха снова появился хрустальный шар, которым Джарет тут же принялся поигрывать.

— Ты хочешь этого? — Джон почувствовал, как взгляд этого странного человека буквально прожигает его насквозь. — Все это здесь. Просто скажи, чего ты хочешь от меня.

Джон выпрямился, расправил плечи. Губы были сурово поджаты.

— Тогда забудь о Шерлоке.

— Что? — зашипел Джон.

— Теперь он мой.

— Куда ты его дел? Где Шерлок?

Джарет сделал шаг в сторону, полы его фрака развевались, напоминая Джону пальто Шерлока.

— В моем замке, — ответил король гоблинов. Гостиная на Бейкер-стрит вдруг исчезла. Джон увидел перед собой странный пейзаж и солнце, поднимавшееся над замком вдалеке. Замок вырастал из зубчатой белой скалы, сверкая на солнце.

— Черт возьми… Ну конечно. Я имею в виду, почему бы в этой гребаной галлюцинации не быть замку? — Джон взмахнул рукой перед лицом Джарета. Голос его звучал твердо. — Если с Шерлоком что-то случится…

— Ты что, потерял от него голову? — ухмыльнулся Джарет.

— Хватит! — взмахнул руками Джон.

— У тебя тринадцать часов, чтобы пройти лабиринт, иначе Шерлок Холмс станет одним из нас… навсегда.

— Одним из вас? Это кем же? Пижоном с мелированными волосами? А брови у него станут похожими на твои?

— Гоблином, Джон. Если ты не поторопишься, он станет одним из моих гоблинов.

Глава 4

Король гоблинов исчез. Вот так просто исчез, прямо на глазах у Джона. Джон помотал головой, пытаясь прийти в себя после всего случившегося. Исчез и Шерлок. Квартира на Бейкер-стрит буквально растворилась в воздухе, и теперь Джон в одиночестве стоял на холме, глядя на простирающуюся перед ним долину. В ее центре раскинулся лабиринт — высокие стены, фруктовые деревья и живая изгородь высотой примерно футов в восемь. Джон засунул маленькую книжку в красной обложке в задний карман брюк. Потом потер глаза, глубоко вздохнул и направился вниз по склону.

Постепенно скалистая местность выровнялась и превратилась в сад с вымощенными серым камнем дорожками. От кустов белых роз в воздухе растекался пьянящий аромат. По стволам деревьев и красно-коричневым кирпичным стенам прокладывали свой путь плетистые розы. Воздух вокруг, казалось, светился. В тени персикового дерева сидел лис в шапке с пером и стеганом жилете, наливая чай себе и лохматому, рогатому существу, слишком большому для крошечного стула, на который оно взгромоздилось. Под столом громко храпела пастушья собака.

— Пойдем Сара? — низким голосом спросил лохматый монстр.

— Сара позовет нас, если мы ей понадобимся, — ответил лис. — Мы же видели ее только на прошлой неделе. Лучше попробуй печенье, Людо, — лис лапой подтолкнул к нему фарфоровую тарелку с печеньем, покрытым сахарной глазурью.

Джон, открыв рот, взирал на представшую перед ним сцену. Он попытался вспомнить свое детство, каждую прочитанную книгу, каждый просмотренный фильм — и не мог понять, кто такие эти существа. На ум ничего не шло.

Джон кашлянул.

Лис подскочил со своего места.

— Стой! Кто идет?

Лохматый монстр тоже поднялся, с кряхтением выпрямляя спину.

— Друг?

Джон поднял взгляд на монстра с красновато-коричневой шерстью. Он привык смотреть снизу вверх на Шерлока, но это чудище было футов семь в высоту, а на его голове красовалась пара бычьих рогов.

— Хороший вопрос, Людо — друг это или враг? — произнес лис.

Монстр застонал, как будто работа мозга приравнивалась для него к тяжкому физическому труду.

Он сглотнул и поднял руки перед собой.

— Ого. Да. Хм. Точно друг. Да.

Монстр кивнул головой и осторожно взял тарелку, добросовестно пытаясь удержать ее в лапе.

— Печенье? — его голос был настолько низким, что у Джона в желудке что-то неприятно завибрировало.

— Как тебя зовут, друг? — на последнем слове лис оскалился.

— Джон. Джон Уотсон. И я друг. Правда.

Лис протянул крошечную лапу и пожал руку Джона.

— Я сэр Дидимус. Это мой благородный брат по оружию сэр Людо. А это, — он пихнул спящую собаку, — Амброзиус.

Джон вздохнул.

— Понятно.

— Выпей с нами чаю, Джон, — сказал лис, придвигая к столу третий стул. — Мы занимались стратегической высадкой роз за стенами лабиринта. Они будут служить первой линией обороны! Их шипы точно удержат в страхе любого нарушителя.

— Вот как, — Джон кивнул в сторону пышных розовых кустов. — Они смотрятся великолепно.

— Особенно когда никто больше не мочится в воду, — лис указал в сторону пруда с золотыми рыбками.

Джон сморщил нос.

— Другу Джону нужна помощь? — спросил Людо.

— Да. Думаю, да. Мне нужно попасть в лабиринт, — если я подыграю галлюцинациям, то смогу найти Шерлока, проснуться, выяснить, кто одурманил нас — и вернусь к своей обычной жизни, думал Джон.

— О, ну дверь находится прямо здесь, — сэр Дидимус на цыпочках подошел к стене, отодвинул завесу из плетистых роз и продемонстрировал Джону двустворчатую деревянную дверь.

— Хм, спасибо, — Джон неуверенно протянул руку, потом вытер ее о штанину — и уже смело протянул ладонь лису для пожатия.

— В лабиринте есть место под названием Трясина Вечного Зловония, которое в это время года просто прекрасно, — Дидимус немного меланхолично вздохнул. — Людо, нам непременно нужно устроить себе небольшой отпуск и провести его на болоте.

Монстр покачал головой.

— Плохо пахнет!

Глаза Джона расширились.

— Нет, вы меня неправильно поняли. Я ищу своего друга.

— О, какая благородная цель. Не останавливайся, Джон Уотсон! Иди к цели!

Тяжелые двери распахнулись, и звук эхом отозвался от стен, когда створки захлопнулись за Джоном. Он все еще слышал голоса лиса и монстра, накладывающих себе печенья и наливающих чаю. Джон прислонился затылком к стене и вздохнул.

— Безумие какое-то. Я совершенно ненормальный. После этого меня наверняка лишат врачебной лицензии, — пробормотал он себе под нос.

— Здравствуй.

Джон огляделся. Вокруг него тянулись длинные пустые коридоры лабиринта с каменным полом и бурыми кирпичными стенами. Из щели между кирпичами пробивался лишайник. Прямо перед Джоном возвышалась сплошная стена.

— Здравствуй, — снова сказал голос.

Джон снова оглянулся по сторонам, а потом посмотрел вниз. На кирпичном выступе расположилась ярко-синяя гусеница в красном шарфе. Она моргнула глазами, больше похожими на блюдца.

— Нет! — Джон всплеснул руками. — Я больше не выдержу! Чертова нелепица! — он поспешил по левому коридору.

— Это было грубо, — пробурчала гусеница.


* * *
— Заключенный под присмотром, ваше величество, — грязный гоблин с длинным, напоминающим морковь носом и в плохо сидящих доспехах поклонился своему королю.

Джарет сидел на троне, закинув ноги на подлокотник. Он успел переодеться в темно-бордовую короткую кожаную куртку, белую рубашку и серые брюки. Джарет нетерпеливо постукивал хлыстом по кожаному ботинку, даже не смотря на склонившегося перед ним гоблина, вместо этого уставившись невидящим взглядом в никуда.

— Ваше величество…

— Что же такого привлекательного в нем находит Джон?..

Гоблин обменялся нервным взглядом с охранником, застывшим рядом с троном.

Джарет задумчиво почесал подбородок.

— Для меня Джон Уотсон — это новый вызов, — произнес Джарет вслух, больше обращаясь к самому себе, чем к придворным. Но гоблины и без того знали, что им стоит помалкивать. — Он не ребенка отправился спасать. Он беспокоится о мужчине. Взрослом мужчине. Он хочет его, но не предпринимает никаких шагов. Любит, но отказывается это признавать. А Холмс похож…

Пав ниц, гоблин выпалил:

— Он похож на вас, ваше величество.

Джарет повернул голову в сторону простершегося перед ним гоблина, глядя на него, словно ястреб на добычу.

— Что ты сказал?

Гоблин с трудом сглотнул. Охранник потоптался на месте. Остальные гоблины в зале принялись перешептываться, а некоторые попытались незаметно ускользнуть в тень.

— Я…

— Повтори!

— Я… — гоблин задрожал. — Я сказал, что заключенный похож на вас, ваше величество, — в тени кто-то застонал.

Джарет выпрямился и указал хлыстом в сторону гоблина.

— С чего ты это взял? — спросил Джарет.

— Он не так красив и блистателен, как вы, ваше величество, — гоблин дрожал так, что гремела броня. — Но будь у него светлые волосы, он бы мог сойти за вашего брата. Не такого прекрасного, конечно.

Джарет откинулся назад, закинул лодыжку на колено и снова постучал по ботинку хлыстом.

— Хогл!

Тот, кто перед этим стонал в тени, хромая, выступил вперед.

— Да, Джарет?

— У меня есть план. Идем со мной.

— Охо-хо, — проскрипел Хогл и поспешил из тронного зала вслед за королем.

запись создана: 11.02.2016 в 23:30

@темы: Labyrinth, Фанфикшен

---

Goodbye to the one true king of goblins

[Sabrie]

Было много замечательных трибьютов, посвященных Дэвиду. но этот арт показался мне особенно трогательным.

(с)

@темы: Жители Лабиринта, Фанарт, Labyrinth